обеспечит индифферентность пациентов к любой проблеме.
А в обществах, по традиции направленных на конфронтацию, где до сих пор рынок, особость личности и психические отличия считаются помехой единству боевого строя и подчинения тем, «кто всё за нас решит», все виды иного поведения рассматриваются как покушения на власть, то есть эмоции, требующие изоляции или нейтрализации носителей.
Цели? Не намного лучше и цели. Цель человека – вообще для науки не объект познания, а объект учета как психический продукт и фактический результат психического субъекта, будь-то указ, план забора или национальная идея. Цель – это англо-саксонская идея свободы воли, которая ныне часто виснет в воздухе. И её можно сдувать с помощью запущенных информационных и финансовых мельниц как тучку Винни-Пуха в любом направлении. В современном массовом сознании, не истощенном словами Ильфа «умственными упражнениями», появляется возможность превращать личные цели граждан в общенациональные для тех, кто умеет приобщать чужое к своему под видом общего.
И еще больше. Цель – продукт сознания. А современная психология с двумя десятками направлений и парадигм пребывает в части понимания сути сознания в ДоМенделеевском состоянии (в аналогии с историей химии), или в до Ньютоновском (в смысле физики). При нерешенности основного вопроса философии (Души и Тела), при отсутствии общих представлений – что такое информация для Человека и для Животного, о каком сознании и о каких целях, может идти речь? Какое значение в этой науке играет феномен целей, кроме символического?
Итак, с научным обменом, похожим больше на подмен, есть вопросы по смыслу.
Но есть, оказывается, и вопросы по форме.
Гуманитарные науки, как мы все представляем, находятся в привилегированном положении как малые дети, которым не ставят оценки в школе. Какой с детей спрос? В естественных науках или в технике если ты сделаешь ошибку, то все увидят, что ты не пригоден. Но в науках о человеке гуманизм прямо зашкаливает.
Никому в голову не приходит задавать вопросы о совместимости результатов и важности их объединения. Пока это невозможно. Но и клепать науку в десяти и более направлениях (и без критики друг друга – и в общей психологии, и в теоретической социологии24) всем очень удобно. Более того, этот мир дает работу множеству уважаемых людей – и в некоторых, мы очень скромны, случаях это имеет смысл Sine cure (что означает по латыни «без забот»). Недаром мы уже прошли (или нет?) постмодерн, который в реальности означает право каждого остепененного Емельяна печатать материалы любого содержания без рецензирования еженедельно.
И вот при такой свободе мнений возникает единственное и без серьезных публичных обвинений исключение. Исключение одного и единственного направления – материалистической теории потребностей – закрытие работ и тщательная зачистка (или нейтрализация – наш термин –
И мы не задеваем чести рядовых тружеников психотерапии или составителей и обработчиков анкет.
