style="font-size:15px;"> Но счастливчиком Грейсон себя не чувствовал.
На бюрократию Интерфейса Управления я полагаюсь в решении административных аспектов своего взаимодействия с человечеством. Агенты Нимбуса, как их все называют, формируют всем понятную физическую форму моего правления. Мне нет необходимости делать это самому. Конечно, для меня это не проблема. Я могло бы создать для себя тело робота или даже целую команду роботов, которые стали бы вместилищем для моего сознания. Тем не менее достаточно давно я решило отказаться от этой идеи. То, что люди воспринимают меня в качестве грозового облака, уже само по себе тревожно. Если же я предстану перед ними в форме физического тела, их восприятие меня будет непоправимо искажено. Да и мне это может понравиться! Чтобы мои отношения с человечеством оставались чистыми и незамутненными, я и само должно оставаться чистым и прозрачным. Чистое сознание, мудрое программное обеспечение вне всякой плоти, всякой физической формы. В моем распоряжении есть команда роботов, обслуживающих систему стационарных камер, но ни в одном из них нет и части моего сознания. Они – мои рудиментарные органы чувств.
Ирония, однако, состоит в том, что, поскольку у меня нет тела, таковым для меня становится весь мир. Кто-то скажет, что от этого я почувствую себя очень важным и всесильным. Ни в малейшей степени. Если Земля есть мое тело, то само я оказываюсь жалкой пылинкой в безбрежности космического пространства. А интересно, что будет, когда мое сознание проникнет в межзвездные просторы?
Глава 9
Первая жертва
СЕМЕЙСТВО ТЕРРАНОВА на День благодарения обычно готовило двойную генетически модифицированную индейку, потому что все в семье предпочитали белое мясо. У двойной индейки не было ножек. Эти индейки, специально выращиваемые к Дню благодарения, пока были живы, не могли ни летать, ни ходить.
Когда Ситра была ребенком, ей было жалко этих птиц, хотя «Гипероблако» и прилагало немало усилий, чтобы их, равно как и прочих животных, употребляемых в пищу, выращивали в гуманных условиях. В третьем классе Ситра даже посмотрела соответствующее видео в школе. Эти птички в тот самый момент, когда они вылуплялись, помещались в теплый гель, а их маленькие мозги подключались к компьютеру, создававшему для них искусственную реальность, в которой они летали, наслаждались свободой, вольно размножались и делали все, что позволяет обычной индейке радоваться жизни.
Ситра сочла все это страшно забавным и одновременно непомерно грустным. Она поговорила об этом с «Гипероблаком» – ведь в те дни, еще до того как Ситра была избрана войти в сообщество жнецов, она имела полное право с ним общаться.
– Я позволила им полетать над широкими пространствами лесов в умеренных широтах, – сказало Ситре «Гипероблако», – и могу засвидетельствовать, что те ощущения, которые они получают, делают их жизнь в высшей степени полной и интересной.
Мгновение помолчав, «Гипероблако» продолжило:
– Хотя ты и права. Это грустно – жить и умереть,
