заняли несколько домов для командующего и штаба, – тут Маркóв резко повернулся и обратился к Шулепину: – А вы, милостивый государь, не имею чести знать, что здесь делаете?
– Его Соловьев перехватил на лесной дороге, – вмешался Кармазин, – следовал со стороны Варшавы, от Бонапарта, мы так полагаем, что шпиён, до разговоров и объяснений не снисходит.
– Следую действительно из Варшавы, – с неожиданной словоохотливостью сказал Шулепин, глядя прямо в глаза Маркóву, – имею важнейшие сведения для главнокомандующего, генерала от кавалерии графа Беннигсена, сведения, имеющие решительное значение для судьбы всей нашей армии, в том числе и вашей, господин гвардии поручик Маркóфф.
В отличие от Кармазина, Маркóв сигнал воспринял, удивленно поднял левую бровь. Шулепин в ответ раздвинул губы в мимолетной улыбке и слегка кивнул головой.
– Дозволительно ли мне узнать, что это за сведения? – осторожно спросил Маркóв.
– Вам – конечно. Две недели назад император вместе с гвардией покинул Варшаву и выступил в поход в направлении Немана.
Кармазин при этом сообщении недоуменно затряс головой. При чем здесь Варшава? Император в Петербурге, по крайней мере, был там до последнего времени. В Варшаве – изурпатор, Бонапарт. Маркóв тоже ни разу не слышал, чтобы кто-нибудь рисковал величать Бонапарта вслух императором, у незнакомца же титул слетел с уст непринужденно, как нечто само собой разумеющееся и привычное. Из посольских, заключил Маркóв, высокого ранга. Но все это были мелочи по сравнению с услышанной новостью, последствия которой он оценил мгновенно – грядет большое сражение! Заметив, как посерьезнело лицо гвардии поручика, Шулепин удовлетворенно улыбнулся и продолжил:
– Желаете знать детали? Стратегические планы, перечень полков, направления их движения?
– Полагаю, что эти сведения представляют гораздо больший интерес для главнокомандующего, – сказал Маркóв. – Позвольте проводить вас в ставку командующего авангардом, генерал-майора князя Багратиона.
– Благодарю, гвардии поручик. Вы быстро и верно схватываете суть дела, я не премину сообщить об этом Петру Ивановичу. О вас я тоже не забуду, корнет, – повернулся Шулепин к Кармазину, – и о вашем давнем друге, штабс-ротмистре Соловьеве. Смена прибудет незамедлительно, я распоряжусь. Негоже, когда такие удальцы занимаются подсчетом заблудившихся баранов.
– Я не нуждаюсь в вашей протекции. Моему непосредственному начальству виднее, где и для чего меня использовать, – довольно резко ответил Кармазин. Этот шпак посмел обозвать доблестных, измученных долгим переходом солдат баранами! А Маркóв с ним еще политесы разводит!
– Горяч! – сказал с улыбкой Шулепин Маркóву, показывая глазами на Кармазина.
– Если уж на вас напала охота к добрым делам, – взвился тот, – так лучше девушек подвезите до лагеря, они проделали вместе с солдатами сорок верст пешком и совсем выбились из сил. Зизи, Лили, Мими! – гаркнул Кармазин.
Зизи
