дождь, что зной – дома не сидится. Иван Иванович закинул за спину ружье, опоясался патронташем и отправился в горы. Не успел автобус преодолеть и половины расстояния, как действительно облака над горами поредели. Сквозь кисею проглянуло солнце. И чем выше поднимался автобус, тем реже становилась кисея и, наконец, совсем распалась. Внизу тонула в дождливой мгле долина, а здесь вовсю светило солнце.
Посмеиваясь над супругой, которая пророчила ему на голову и снег, и град, и все хляби небесные, Иван Иванович вышел из автобуса и двинулся дальше, выше и выше. Ах, как хорошо, что не остался дома, как хорошо! Увлажненные ночным дождем и высыхающие под теплыми лучами давно увядшие травы издавали такой аромат – распирало грудь. Плыл над прогретыми солнцем склонами мягкий запах обнаженной земли, густой, медовый дух чабреца и знойная горчинка полыни. Порхали бабочки, на камнях грелись ящерицы. Иван Иванович от возбуждения только вздыхал. Конечно, и раньше приходилось видеть подобное, но с годами чувства меняются, и то, что казалось обычным вчера, завтра кажется обновленным и удивительным.
Тут и там погромыхивали выстрелы – не все охотники отсиживались дома. Иван Иванович тоже стрелял, больше обычного мазал, но промахи не огорчали.
Ближе к полудню решил перебраться на соседний склон, и вот тут-то, на узкой тропинке между скал носом к носу столкнулся с Петром Петровичем. Что делать?! Не отвернуть… Они мельком взглянули в глаза друг другу и, едва не столкнувшись плечами, разошлись. День потускнел. Вернее, день оставался таким же, так же пьяно пахла земля и летали бабочки, но в душе Ивана Ивановича заскребло. Неприлично получилось. Случись вот так же встретиться с незнакомым охотником – обязательно остановились бы, перебросились парой слов – так уж повелось, а здесь… Не чужие. Это в поселке, среди людей можно сделать вид, что не заметил ранее знакомого человека, здесь же – нехорошо! Не по-охотничьи! И мучаясь в душе, Иван Иванович все думал, вертел и так и этак – как бы выйти из неловкого положения? И уже взобравшись на соседний склон, обернулся и крикнул то, что первое пришло на ум:
– День, говорю! Денечек!!
Петр Петрович, тоже поднявшийся высоко, остановился и приложил к уху ладошку:
– Чего?
– День, говорю! Денечек!!
Петр Петрович поднял обе руки вверх, точно хотел объять ими весь окружающий мир, и тоже прокричал:
– Это да! Это да-а-а!!
И, помедлив:
– Ты когда приехал?! Когда приехал, спрашиваю!!
– Утром! Утром, говорю!!! – завопил радостно Иван Иванович.
…К вечеру над горами заклубились тучи, предвещая долгое, теперь уже предзимнее ненастье. Автобус, спускающийся в долину, шел пустой, но Иван Иванович и Петр Петрович сидели рядом, точно боялись, что даже расстояние между соседними скамейками может снова разлучить их.
Денискины тропы
Свой первый охотничий
