За спинкой возил, трясет – вся дробь под седушкой!
Побежали на заимку. Старик порылся в картонной, засиженной мухами коробке, выдал десяток позеленевших патронов.
– Вы и мне, робята, петушка… Или курочку… Они сейчас скусны-и!
– Какой разговор!
Отправились. Алешка тараторил:
– Точка! Последнее поле добиваем! Техники нагнали – тьма! По десятку КАМАЗов за каждым комбайном! Пока очередь дойдет – выспаться можно!
По ухабистой лесной дороге «газик» мотало и корежило. Степан до боли прикусил язык и несколько раз боднул головой потолок. Наконец, выехали в поле. Слева редколесье, справа – жнивье.
– Вот они!
Впереди на старой березе сидели два косача. Среди ветвей еще один. На соседней – штук пять или шесть сразу, а дальше…
– Хороша стайка, – прошептал Степан и, сразу оценив ситуацию, скомандовал:
– Езжай потише. Я дверку открою и…
– Заметят! Из кабины нужно! Я стекло опущу! – И Алешка тоже потянулся за ружьем.
– А кто рулить будет?! – возмутился Степан.
– Ничего, мы потихоньку…
– А как же я?! Мне ж не видно!
– И ты тоже! В окошко!
Степан опустился на пол, стал тыкать стволом в окно.
– Локоть убери! Локоть!
Машину тряхнуло, приклад Алешкиного ружья мазнул Степана по носу, по губам.
– У-у! Осторо..!
– Приготовились! Раз… два… три!
Степан ничего не видел, но когда в окне что-то мелькнуло, он по команде нажал спуск. Бойки клацнули одновременно, но выстрелов не последовало.
– Что за черт?
Быстро перезарядили и снова – чок! чок!
Алешка повернулся, загыкал недоумевающе:
– Во, дела!
Участок, где сидели косачи, кончился, они развернулись и даже остановились, чтоб разобраться:
– Патроны старые. Или отсырели.
– Ничего, какой-нибудь все равно жахнет.
– Ага. Ты только приклад к себе прижимай. Мне ж при отдаче нос своротит!
– А ты локтем в бок не тычь… Там же чирь!
Проехали еще раз. И снова не прозвучало ни одного выстрела.
– Ты как хочешь, а я дверку открою, – сказал Степан.
– Мне ж ничего не видно!
– Ладно. Только не метельши! – он говорил «метельши» – от метели…
Поехали третий раз, потом – четвертый. Вначале Степан таился на подножке, потом встал во весь рост и, наконец, перебрался в кузов…
Потом Алешка остановил машину и тоже залез в кузов; они расхаживали, менялись патронами, разговаривали в полный голос, щелкали бойками туда-сюда: Клац! Клац! Тюк! Тюк!
А птицы сидели и невозмутимо поглядывали на людей. И только когда возня внизу им наскучила, взяли и улетели. А друзья поехали в поле.
У комбайна ждала своей очереди колонна автомашин.
