по этим следам…
А Петьке было достаточно этих нескольких минут. Он успел беспрепятственно подобраться к чиркам почти на верный выстрел, но глупая случайность – под ногой хрустнула ветка – подняла птиц на крыло. Он выпалил по ним из обоих стволов и смотрел, как стайка, стремительно набирая высоту, уходила все дальше и дальше. Потом одна из птиц оторвалась и неожиданно, колом, пошла вниз. И упала. Почти на середине озера. Петька не стал ждать, когда ветер и волны прибьют его к берегу, вечерний сумрак становился все гуще, торопливо разделся и шагнул в воду. Она была по-зимнему студеной и обожгла огнем.
«Ох, не доплыву», – мелькнула мысль.
– Доплыву! – успокоил себя и шагнул глубже. И в эту минуту из кустов, держа в зубах патронташ, выбежала собака. Петька даже руки развел от удивления:
– Ах ты, чертушка!
Увидев хозяина, пес остановился. В эту минуту он, возможно, понял, что поступил как-то не так, как от него требовали и растерялся. Но уже через мгновенье чувство радости взяло верх, и он ринулся к хозяину. И все в нем ликовало от кончика хвоста до ушей, все говорило о готовности служить и подчиняться человеку. А Петька, почувствовав это стремление, зашумел весело: «О-го-го-го!» – подхватил с земли камешек, швырнул в сторону упавшей утки и даже сам всеми мыслями бросился за ним вдогонку: О-го-го! Кто быстрее! Дай! Подай! Молодец!
И пёс, почувствовав это внутреннее Петькино устремление, ринулся в воду… Он доплыл до того места, где упал камень, покрутился, жадно ловя запахи, но ничего, что пахло бы человеком, на воде не было. Тогда он, подчиняясь внутреннему голосу, на всякий случай, осторожно взял утку за крыло и поплыл к берегу…
Пристанище на ночь они нашли неподалеку, под небольшой, плотной сосенкой. Петька развел костер. При свете его они поужинали, поровну разделив пригорелое мясо. Потом легли спать. С берез по-прежнему срывались тяжеловесные капли, и их шорох в ночном лесу звучал умиротворяюще. Сквозь дрему Петька думал о том, что скоро зима, а он даже картошку не выкопал в огороде: накопил в доме кучу грязного белья и вообще распустил себя за последнее время донельзя. Но теперь у него появился верный четвероногий друг – собака. Что ни говори, а существо живое, о котором тоже нужно думать и заботиться. И от этой вновь обретенной обязанности о ком-то заботиться стало как-то сразу спокойнее и легче на душе. И еще он думал о том, что жизнь – штука сложная, не все в ней получается так, как хочется, но на то она и дается человеку, чтобы жить и стремиться к лучшему. И с этой мыслью уснул.
А пес не спал. Он лежал у костра и смотрел на огонь прищуренными глазами. Иногда чуткие ноздри его ловили струящиеся над землей новые запахи, и тогда он глухо, точно боясь разбудить хозяина, рычал в настороженную тишину ночного леса.
День-то какой!..
Иван Иванович и Петр Петрович дружили двадцать лет. Они работали на одном предприятии, в одном цехе и даже жили по соседству, через дорогу. И еще: оба были охотниками. Не какими-нибудь
