ногу?» – вопрошал в своем письме к Сергею Александровичу А.Н. Безобразов.
Из Рима братья ездили в Неаполь, а в самом Риме стали свидетелями карнавала, начавшегося 7 февраля. В конце февраля они с увлечением принялись изучать римские катакомбы и намеревались еще долго пробыть в Вечном городе. Но 1 марта 1881 года в 2 часа дня великие князья получили страшную телеграмму о покушении на жизнь их отца. Еще через час поступила более страшная телеграмма о кончине Александра II.
Публицист, издатель «Русского вестника» Михаил Никифорович Катков писал об этой гибели: «Государь, совершивший столько великих преобразований, сколько не насчитаешь веками в исторической памяти народов, растерзан будто хищными зверями, раздроблен адскими снарядами среди белого дня, в своей столице, на улице, на людях! Какие потрясающие подробности! Брошена бомба под карету, в которой ехал государь. Он вышел из нее невредим и, как сказывают, перекрестился, благодаря Бога за новое чудо своего спасения. Повинуясь движению своего доброго сердца, он остановился над одним из раненных при взрыве, и вот новый взрыв…»
В тот же вечер братья покинули Рим, через Вену и Берлин поспешили в Россию и 6 марта прибыли в Петербург. Сергей Александрович на другой день писал Арсеньеву, оставшемуся в Риме: «Душа и сердце – все, все разбито и перевернуто. Все ужасные впечатления меня уничтожили… Все подробности его кончины ужасны. Вся его одежда – одни клочки… Говорят, что вся лестница Собственного подъезда и коридор были покрыты его кровью – целые лужи крови. В то же утро приложились мы к его телу – он был уже в Большой церкви…» Он побывал и на месте отцовской гибели, утопавшем в цветах. Впервые с состраданием писал о Долгорукой, отныне носящей титул княгини Юрьевской. «Днем мы пошли с Алексеем к ней с визитом. Она совсем разбита горем, почти с ума сходит, плачет. Мне только ужасно жаль ее – несчастная!» А через некоторое время он написал о детях отца и княгини: «Часто вижусь с детьми. Они бывают у Мари и сегодня были у нас… Они мне так жалки, эти бедные дети. Папа их так любил, что для него и я полюбил их».
На престол вступил старший брат Сергея Александровича – император Александр III, безусловно, самый лучший государь за всю историю России! «Сильный, державный». Его правление – единственное время, в которое никто не осмелился воевать с нами.
От него требовали помилования цареубийц. Лев Толстой вручил Победоносцеву письмо с требованием проявить милосердие. Победоносцев отказал. Письмо передал старшему брату Сергей. Александр III приказал передать великому русскому писателю: «Покушавшихся на меня я мог бы помиловать, но простить убийц моего отца не имею права». Вряд ли Сергей Александрович осудил брата за такой ответ. «Все кончено, только пустые комнаты да воспоминания о былой, счастливой семейной жизни… Сегодня сожгли ковер лестницы собственного подъезда, покрытый кровью государя! Спрашиваю себя, как можно все это пережить».
После
