услышала, как мама подняла трубку, спросила:
– Алло? – Потом быстро сказала, – я так ждала твоего звонка. Почему ты не звонил?
Вообще-то Юлька знает – подслушивать нечестно. Но сейчас она совсем не виновата. Голос мамы раздается так громко, что Юлька слышит каждое слово.
– Можно хоть иногда тебя видеть? – волнуясь, спросила мама. – Ну, пожалуйста. Я не буду тебе надоедать.
«И как это мама может надоесть», – думает Юлька. Ей мама не надоест никогда в жизни! А вот опять мамин голос:
– Как ты не понимаешь, я тебя люблю. Ты не можешь так со мной поступить…
Юлька услышала, как мама опустила трубку на рычаг и стало совсем тихо.
Тихо-тихо. Так тихо, что Юлька услышала даже свое дыхание. Она попыталась совсем не дышать, чтобы стало еще тише, но чуть не задохнулась. Пришлось опять начать дышать.
Но что это? Какие-то новые звуки. И странные ка-кие-то. Юлька не выдержала, вылезла из-под одеяла и, не надевая туфель, подошла к двери. Да, странные звуки не прекратились, а наоборот, даже усилились. Юлька открыла дверь и вошла в комнату.
За столом сидела мама. Сидела она как-то странно.
Уперев локти в стол, она прятала лицо в ладони и раскачивалась из стороны в сторону. И тут только Юлька поняла, что это были за звуки.
Так всегда получается, когда тебя несправедливо обидят. Слезы начинают катиться из глаз, ты стараешься сдержаться, не плакать, но почему-то в горле становится горько-горько, обидно-обидно, и вот тут получаются эти звуки.
Юлька подошла к маме, тронула ее за рукав.
– Мамочка, не надо. Ну не надо, мамочка, – зашептала Юлька быстро-быстро. – Ну, пожалуйста, перестань.
Но мама продолжала плакать.
И тут Юлька почувствовала, как ей самой вдруг стало обидно. Так обидно, что и рассказать нельзя. Слезы брызнули из ее глаз, хотя Юлька и сдерживалась изо всех сил.
Она уткнулась носом в мамины колени и шептала:
– Я тебя люблю, слышишь, люблю. Ты мне никогда-никогда не надоешь. И видеть хочу тебя каждую минуточку.
Юлька почувствовала, как мамины руки обняли ее, и мамино лицо крепко прижалось к ее спине.
– Я тебя тоже очень люблю. И ты мне никогда-никог-да не надоешь, – говорили родные мамины губы. – Теперь все будет хорошо. Вот увидишь. Просто я такая невезучая…
Невезучая… Юлька хорошо знает это слово. Ей самой столько раз не везло, просто ужас. А один раз от этого самого невезения ее укусила собака. Совсем ни за что. Просто так взяла и укусила. А потом Юльке целый месяц делали уколы.
– Мамочка, – вдруг сказала Юлька. – Давай уедем отсюда. Ну, пожалуйста, давай уедем. В Ташкент, к бабушке.
– Ну что ты, дочка. Как можно? А работа? А квартира? А твой детсад? Ты потерпи, когда-нибудь мы обязательно поедем в Ташкент.
Юлька
