– утром и вечером. В остальное время пользовались парашей, вследствие чего в камере воздух был испорчен…
Мой сосед объяснил, что это знаменитая Сухановская тюрьма[26]. Здесь ранее был Сухановский монастырь.
В понедельник 26 мая в 10 часов утра за мной пришли два солдата и сказали, чтобы я одевался. Я оделся, вышел из камеры, и меня подхватили под руки и довольно быстро повели по двору в следовательский корпус.
Ввели в одну из комнат, где уже сидел следователь.
Я с ним поздоровался, и он мне указал на стул.
С этого дня опять пошли одни и те же вопросы и расспросы, а иногда я целыми сутками сидел, и следователь не задавал ни единого вопроса, или же вели разговоры, совершенно не относящиеся к следствию[27].
Если было тяжело сидеть в Лефортовской тюрьме, то в Сухановской во много раз тяжелее: нормально давали спать одну ночь в неделю, с воскресенья на понедельник; в течение недели я не имел возможности ни на одну минуту сомкнуть глаз.
В Лефортовской тюрьме я могу днем лечь в постель и хоть на минуточку сомкнуть свои очи, и от этого становилось немного легче.
В Сухановке сидишь на круглом цементном стуле, возьмешь в руки книжку (моему соседу разрешалась выписка книг для чтения), и невольно глаза закрываются – но тут же щелкает крышка дверного глазка и часовой смотрит, что делается в камере, и ты вздрагиваешь и открываешь глаза…
Встаешь, бывало, ходишь из угла в угол по камере размером в 3–4 шага, и ходишь до тех пор, пока не устанешь, разгонишь дремоту и опять сядешь на стул…
Кроме этого, здесь я был лишен несчастной пятнадцатиминутной ежедневной прогулки.
Лишен был ежемесячной выписки продуктов на сумму 75 рублей.
В камере разговаривать между собой совершенно было невозможно из-за большого резонанса. Часовой ежеминутно открывает «волчок»[28] и повелительным тоном говорит – прекратите разговоры!..
Одним словом, везде и всюду тебя старались изнурить, обессилить, чтобы сломить твою сопротивляемость…
В первое время я не знал, что в Сухановке подследственным разрешается по распоряжению следователя делать выписку. У моего соседа всегда была выписка – как видно, он был на особом положении. Причем он сказал, что у него на личном счету 200 рублей уже 8 месяцев, хотя никто ему денег не переводил.
В один из вечеров, сидя у следователя, я спросил:
– Почему мне не разрешается выписка продуктов, если в Лефортовской тюрьме она мне разрешалась?
– А что бы вы хотели выписать?
– Мыло, сахар, зубной порошок и грамм 100 сливочного масла.
Он, смеясь, ответил:
– Какой вы наивный. Я вас изнуряю, изматываю, а вы хотите сливочного масла, чтобы подкрепить себя. Что вы, с ума сошли!
Так в выписке мне было отказано.
Особенно сильное действие на нервную систему оказывало следующее: ночь, сидишь у следователя, кругом тишина, и вдруг слышишь, как из
Сухановская особорежимная тюрьма располагалась в 40 км южнее Москвы, на территории Свято-Екатерининского монастыря, вблизи бывшего имения Суханово.
23 ноября 1938 года Берия, будучи еще заместителем Ежова, направил Председателю Совнаркома Молотову письмо: «В связи с возникшей необходимостью оборудовать особо изолированную тюрьму специального назначения при ГУГБ НКВД нами намечено использование для этой цели территории и зданий Сухановского монастыря, переустройство которых под тюрьму может быть произведено в месячный срок». (ГАРФ, ф. Р-5446, оп. 22а, д. 125, л. 5.)
В тюрьме содержались Ежов и многие руководители НКВД, попавшие под бериевскую «чистку» 38–39-го годов, режиссер Всеволод Мейерхольд, публицист Михаил Кольцов, писатель Исаак Бабель и многие-многие другие…
Официальное название тюрьмы было «Спецобъект 110», а чекисты именовали ее «Дача Берии» или просто – «дача».
Как тюрьма «Сухановка» просуществовала до середины 60-х годов прошлого века. (Головкова Л.А. Сухановская тюрьма. Спецобъект 110. М.: Возрождение, 2009.)
Александр Солженицын так описал «Сухановку» в «Архипелаге ГУЛАГ»:
«Сухановка – это та страшная тюрьма, которая только есть у МГБ. Ею пугают нашего брата, ее имя выговаривают следователи со зловещим шипением. (А кто там был – потом не допросишься: или бессвязный бред несут, или нет их в живых).
Сухановка – это бывшая Екатерининская пустынь, два корпуса – срочный и следственный из 68 келий. Везут туда воронками два часа, и мало кто знает, что тюрьма эта – в нескольких километрах от Горок Ленинских и от бывшего имения Зинаиды Волконской. Там прелестная местность вокруг». («Архипелаг ГУЛАГ», том 1, глава 5.)
Протоколы не составляли, если не было каких-либо новых сведений. За почти месяц пребывания в Сухановке в деле появились всего три протокола допросов: 27 мая, 7 и 20 июня. (см. Документы 25–27.). На запрос в ЦА ФСБ об ознакомлении с журналом вызовов на допросы Сухановской тюрьмы получен ответ – «документы не выявлены».
Волчок – то же, что и глазок – небольшое отверстие в двери тюремной камеры, через которое наблюдает надзиратель. (Росси Жак. Справочник по ГУЛАГу. М.: «Просвет», 1991.)
