противоядие.
Но смысл был в том, что они собрались в одном месте. Поехали по отелям или пить.
Боги медицины – легкая жертва, которую согнали на убой.
И Оружие Трех Богов их убило.
11.
Персефона знает Аида разным. И бескомпромиссным владыкой мертвецов, и вратами, пропускающими сквозь самого себя души, и заботливым мужем, и чутким любовником, и другом.
Она знает его разным.
– Я в своем праве.
Его голос льнет, ластится, но не пушистым зверьком, а опасной змеей, что укусит, впрыснув яд, стоит только захотеть.
Аид выглядит спокойным, но Персефона ощущает его силу, древнюю, всепоглощающую, что клубится под его кожей, невидимыми каплями покрывает стены комнаты в Подземном мире. Иногда Персефоне кажется, что фиолетовые искры вокруг – это она, сила ее мужа, которой здесь пропитано всё.
Зевс хмурится, но не возражает. И Персефона боится, что, если сейчас и он выпустит силу, это может закончиться не очень хорошо. Она молчит, не вмешивается.
– Я в своем праве, – повторяет Аид.
Его голос – неумолимая смерть. Его голос – это боль и хруст костей.
– В своем праве. И ты не можешь мне указывать.
В первый раз, когда Софи увидела Сета и Нефтиду, те были одеты так, будто ушли с важного приема. Блестки на вечернем платье Неф, темный костюм Сета – который он носил с небрежностью стильного наемного убийцы.
Зевс выглядел так, будто всё еще на том приеме. Он сидел в едва ли не самом вычурном кресле гостиной, обитом красным бархатом. В строгом сером костюме с золотым зажимом на галстуке. С дорогими часами и ультратонким телефоном, с идеально прямой спиной и прической, из которой не выбивался ни единый светлый волос. Зевс улыбался так открыто, как будто сошел с рекламы зубной пасты.
От него веяло строгими правилами и дорогим парфюмом. Но только зажим для галстука в виде молнии напоминал о том, кто он на самом деле.
Квартира Сета была большой, дорогой, с неуловимым восточным колоритом, который вился вместе с аромапалочками Нефтиды и золотым шитьем на подушках. Но оставалась теплой, по-своему уютной – Софи чувствовала себя как дома, темный Гадес казался здесь к месту, как и яркий Амон.
Но Зевс выделялся. Он не подходил собравшимся вокруг него богам. Софи вообще не была уверена, что он хоть чему-то подходил – и было ли это его сознательным решением.
– Что же без жены? – спросил Гадес. – Она не захотела до нас снизойти?
– У Геры важный благотворительный прием ее фонда, она обязана на нем присутствовать.
Голос Зевса был таким же, как всё остальное: идеально поставленным, сошедшим с телерекламы и абсолютно не подходящим реальной жизни.
Голос Сета источал мед и яд одновременно:
– А кто же будет следить, чтобы ты удержал член в штанах?
Зевс не смутился и даже не выглядел оскорбленным. Он улыбался:
– Сет, иногда мне
