скрылись бы под множеством этих точек. Сплошные пятна из точек образовались бы в Швейцарии и от Рейна до Амстердама, а также на юге Франции, забрызгали бы Англию, Шотландию и скандинавские страны. Надо отметить, что, по крайней мере, в течение последнего столетия охоты на ведьм зоны наибольшего скопления точек были центрами протестантизма. В полностью католических странах – Италии, Испании и Ирландии – было бы очень мало точек; в Испании практически ни одной». А его учитель, видный протестантский историк Генри Чарльз Ли отмечал: «Борцы за рациональное мышление (например, Декарт) были на севере Европы редкими диссидентами, а большинство видных интеллектуалов даже и в XVIII веке верили в демонов и ведьм. И сотни тысяч “ведьм” отправились на костер в век научной революции (и сжигали их в США вплоть до XVIII века, причем судьями были профессора Гарвардского университета)».
Причины этого весьма просты.
Началом Реформации – широкого процесса перестройки католической Церкви – принято считать своего рода «перформанс» доктора богословия Виттенбергского университета, священника местной церкви Мартина Лютера. В холодную осень 1517 года, в День Всех Святых, он, как утверждают некоторые источники, прибил к дверям Замковой церкви таблички с 95 тезисами своей философии. Образованный гуманист, теолог, он выступал против отхода католической Церкви от канонов христианства. Лютер отверг так называемое «священное предание», а значит, и истории святых, постановления римской Церкви и папские буллы. Истину Мартин Лютер видел в Священном Писании, то есть в Библии. Для католиков все было абсолютно ясно: Бог говорит с человеком устами папы римского, и далее эта истина передается все ниже по иерархической лестнице, через епископов и священников, назначенных им самим. А наш герой считал, что истина заключается лишь в Библии. Он предлагал и даже требовал понимать ее только буквально, а не метафорически, как это часто делалось раньше. Особое негодование протестующего Лютера (потому течение и называется «протестантизм») вызывали так называемые «индульгенции». Существует ошибочное мнение, что с их помощью христианам отпускали грехи за деньги. На самом деле все обстояло сложнее. За деньги можно было откупиться от епитимьи – то есть наказания, которое назначал церковник грешнику после покаяния. При этом, конечно, никто не отпускал грехи насовсем – на том свете, во время суда Божьего, о них обязательно вспомнят. Но Церковь являлась детищем апостолов, и их добрые дела составляли то, что называлось «сокровищницей добрых дел» – резервуаром, из которого можно было черпать и продавать благодать, которой Бог награждал за добрые дела. С этим Лютер никак не мог согласиться. Концепция действительно кажется несколько странной, вероятнее всего, порожденной желанием обогатиться. Лютер хорошо знал Библию и потому понимал, что это противоречит самой ее сути. К сожалению, Библию он трактовал весьма прямолинейно.
Например, он отлично запомнил категоричную фразу из Ветхого Завета, грозный приказ Моисея: «Ворожеи не оставляй в живых» (Исход,
