цистерна гораздо заметнее, а вот бочку-прицеп вымахнуло сперва на обочину, потом на встречную полосу. Это было слишком очевидно. Но столь же очевидно было и отсутствие следа!
– Следа нет, товарищ следователь, фиксируйте в протоколе! – Я наткнулся на колючий взгляд майора, как бабочка на булавку.
– Еще не вечер, – ответил майор и велел повторить заезд.
Движение на время открыли. Мимо нас потянулись легковушки, грузовики и автобусы с иностранными туристами. Иностранцы тщетно силились понять, что тут творится, в каком именно месте – не на небесах же, в самом деле! – произошла катастрофа, собравшая столько дорожной полиции. Ведь все вокруг цело и невредимо, если не считать сломанной березы вдалеке… Деревянко отсутствовал не меньше получаса: ближайшее пересечение дорог, годное для разворота двадцатиметрового автопоезда, находилось далеко на севере. Но вот он вернулся, прогрохотал мимо нас, отсутствовал еще минут двадцать, чтобы развернуться теперь уже в обратную сторону и занять исходную позицию. Все повторилось сначала, с тем же результатом. Майор, в отличие от нас, грешных, не хотевший ни есть ни пить, заставил Деревянку проветриться в третий, и последний, раз. Заднее колесо бочки-прицепа, вылетая на встречную полосу, продолжало катиться. След волочения упорно не появлялся. Из последних сил – я простоял на свежем воздухе, ни разу не присев, почти четыре часа – пристал я к майору с требованием оформить протокол следственного эксперимента. Он ответил, что не имеет привычки оформлять важные процессуальные документы у себя на коленке. Только в кабинете. И вообще, добавил он, завтра я заканчиваю следствие по делу и даю вам материалы для ознакомления. Там все и увидите.
И я увидел на следующий день, что к делу подшит протокол, не подписанный обвиняемым и одним из понятых. Следователь описал все три заезда, не упоминая ни вынос бочки на встречную полосу, ни отсутствие дугообразного следа. Он был строго нейтрален, этот следователь, и объективен до невозможности. А заканчивался протокол так: «Когда все присутствующие убедились, что эксперимент не приносит желаемых результатов, он был прекращен».
– То есть как это прекращен? – взвился я. – Ведь тогда получается, что эксперимента вообще не было! И что значит «желаемых результатов»? Кем желаемых? И где подписи?
– Жалуйтесь, – ответил майор.
Игра была сыграна. И победил в ней следователь. Он нарочно оформил протокол с нарушениями, зная, что устранить эти нарушения можно только путем повторения эксперимента. Получалось, что эксперимент как бы был проведен, но как бы и не был. Тем временем слух о следственном действии, на несколько часов парализовавшем международную трассу, дошел до области. Молодого заместителя прокурора вызвали на ковер и порекомендовали впредь не идти на поводу у адвокатов. Тем более по делам, где собрано достаточно доказательств вины. Городской прокурор вернулся
