парочку в укромном уголке замка и задала обоим хорошую головомойку. После этого Мэнокс несколько поумерил свой пыл, а Кэтрин вскоре нашла новый предмет для обожания.
Фрэнсис Дерем (1513–1541), отпрыск довольно знатного рода, но не королевского, как Говарды, произвел сильное впечатление на Кэтрин с первых же дней своего появления в замке. Он состоял в свите герцога Норфолка, а затем служил секретарем вдовой герцогини. Фрэнсис сразу пошел в решительное наступление, и Кэтрин не особо сопротивлялась. Молодой человек пообещал позаботиться о том, чтобы их связь не имела нежелательных последствий. Они вступили в близкие отношения и даже иногда называли друг друга «муж» и «жена». И он, и Кэтрин впоследствии подтверждали, что Фрэнсис несколько раз делал ей предложение, но девушка гордо отвечала:
– Говарды не выходят замуж за Деремов.
Некоторые историки полагают, что, имея хорошее представлениях о могуществе герцога Норфолка, Дерем задумал сделать карьеру, женившись на его племяннице. Здесь необходимо упомянуть об одной английской традиции того времени: если молодой человек и девушка давали друг другу брачный обет и затем вступали в половую связь, по церковному канону это приравнивалось к браку. Близкие отношения между Кэтрин и Фрэнсисом продолжались около двух лет.
Это вызвало бешенство Мэнокса, который даже написал анонимное письмо вдовой герцогине Норфолк, призывая ее ночью заглянуть за полог кровати Кэтрин. Однако герцогиня всего-навсего пожурила девушку, а Мэнокса уволила. Потом говорили, что Агнес волновало только то, что ночные забавы могут оказать дурное воздействие на внешность ее воспитанницы. Тем не менее свидания под покровом тьмы продолжались, впоследствии Дерем признал, что они занимались тем, «что проделывают муж со своей женой». Кэтрин упорно отказывалась выйти за него замуж. По-видимому, со временем Фрэнсис понял, что из его замысла ничего не выйдет, и уехал в Ирландию, где, по слухам, можно было сколотить себе состояние, занимаясь пиратством. Перед отъездом он оставил Кэтрин на хранение сто фунтов стерлингов, весьма значительную сумму по тем временам, сказав, что, если он не вернется, девушка может считать деньги своими.
Неожиданный поворот судьбы
Надо полагать, что именно тогда, когда ей исполнилось шестнадцать лет и она буквально расцвела, дядя решил, что пришла пора серьезно заняться устройством судьбы племянницы. Она выросла в привлекательную девушку с соблазнительной фигуркой, и весной 1540 года герцог Норфолк пристроил ее во фрейлины ко двору Анны Клевской. Кэтрин была в полном восторге: до сих пор она была вынуждена облачаться в обноски, которые выдавала ей вдовая герцогиня, теперь же дядя справил ей у отличного портного несколько модных платьев из хорошей ткани, дабы она не уронила в глазах придворных честь дома Говардов.
Кэтрин полюбилась Генриху VIII с первого же взгляда. Свежая, здоровая, жизнерадостная, она
