прозвучал впервые с того момента, как их заперли в камере. – Я терпела только ради детей. Но если это все правда… Все что ты говорил, то я не против отправиться за купол. Хоть взгляну на мир перед смертью, – улыбается она. – Детки, а вы скажите этим гадам, что это я вас во все втянула. Вас отпустят.
– Мне дороги домой нет, – возражает Аня. – Я с вами. Надеюсь, там мир добрее…
– Я тоже не спешу домой, – бросив взгляд на сестру выговаривает Эрик, сложив руки на груди.
– Неприятное чувство? Это разочарование, дорогой. – Мария подходит к Эрику и приобнимает его. – Ты простишь её. Мать желает тебе добра, хоть и показывает это не самым разумным способом. Оставайтесь тут…
– Нет! – неожиданно твердо восклицает Аня. – Нет.
– А что случилось в вашей семье? – спрашивает вдруг Ника. – Почему ты сказала, что твоя мама сделала так из—за тебя?
– Долгая история, – спешит вставить Эрик. Он вовсе не желает огласки подобных тайн, волнуясь за сестру.
– Я не из этой семьи. – все же отвечает девушка, снова опуская взгляд в пол.
– Из этой! – едва не выкрикивает Эрик. – Аня, что бы ни произошло, и что бы ты не думала – ты моя сестра. И всегда ею будешь!
Дюк, слегка прищурившись, молча слушает разговор. Его острый, буравящий Аню взгляд красноречиво говорил о том, что парень увлечен своими мыслями. Затем, словно очнувшись от оцепенения, он встряхивает головой.
– Милости – приятности – это, конечно, круто… – произносит он, но Эрик его тут же перебивает.
– Аня, мы найдём, где нам жить. Что —то решим, ладно?
Все переглядываются, приводя свои мысли в порядок и молча соглашаясь на сделку.
– Доча, будь аккуратней, – с тоской в голосе произносит Мария.
Ника, ещё не осознававшая всей ситуации, молча кивает.
– Эй, офицеры! Мы хотим признаться! – кричит Эрик.
***
Долго ждать не пришлось. Уже спустя несколько минут все пятеро сидели в кабинете перед следователем, ведущим дело. Лет сорока на вид, невысокий, полноватый, с округлой залысиной на макушке он, казалось, и вовсе не испытывает никакого интереса к сидящим перед ним нарушителям, увлеченно записывая что—то в огромный журнал.
– Так вы хотите признаться? – спрашивает тот же мужчина, который часом ранее допрашивал Эрика. Он стоит сбоку от стола следователя, скрестив ноги и опершись на железный ящик, похожий на сейф. На этот раз его лицо выражало недоумение с легким оттенком опаски и непонимания, что за игру затеяли эти ребята.
Все переглянулись, но едва Эрик успевает открыть рот, как Дюк его перебивает:
– Мы хотим покинуть купол.
Повисла долгая пауза. В наступившей тишине было слышно лишь тиканье больших старых часов над входной дверью. Аня удивлённо уставилась сначала на Дюка, затем перевела взгляд на брата. «Неужели ты промолчишь?
