для конкретного дела, а не для пустого блеска, идеальная «механическая особь».
Сам Матвей оказался уникальным человеком. Очевидно, в нем бурлил кипящий котел, позволявший тратить энергию без экономии – на все хватало. Этим объяснялся и магнетизм, благодаря которому Матвей сколотил сплоченную компанию из разношерстных уникумов – тот самый клуб прокаженных, «кочегарку», как называл про себя «Пулю» Игорь.
В прошлом эти люди собирались в гараже после работы, пили пиво, крутили гайки, рассуждали о жизни. Никто из них не имел ни карьерных перспектив, ни обеспеченного будущего, но общий мирок компенсировал все. В гараже удавалось забыть о трудностях и низкооплачиваемой подработке, о грубости начальства, о затяжном безденежье. Не то чтобы они не хотели чего-то добиться, просто не знали с чего начинать, да и веры в свои силы недоставало. Не знал с чего начать и Матвей, но кипящий котел провоцировал двигаться, искать возможности. Остальные, кто поумней, с надеждой ухватились за лидера, как за локомотив. Появилась мотомастерская, а затем и курьерская служба – предмет деятельности органично вытекал из их прежнего образа жизни. По сути, костяк «Пули» состоял из гаражной компании, увидевшей свет в конце тоннеля, лишь по необходимости обраставшей новичками извне. Плюсы и минусы не заставили долго ждать: с одной стороны, старожилы друг друга прекрасно знали и ценили, с другой, некоторые оказались не готовы к изменению ролей и отходу от гаражной вольницы с ее пивом, необязательностью и всеобщим равенством. Такие отсеялись.
Новички чаще всего преследовали прагматичные цели, сентиментальной мутью мотоциклизма болели недолго и, выработав запал, находили другую работу – официантами, грузчиками, уборщиками, продавцами – хоть и низкооплачиваемую, как в «Пуле», но свободную от курьерских тягот. Матвей называл это оборотом «фекалоидов» в выгребной яме, полагая, что обмен шила на мыло ни к чему не приведет. Он верил в силу объединения, исповедовал правило «друг за друга стеной» и рассчитывал «прорываться наверх» только так и верхом на мотоцикле.
– Понимаешь, – поделился он как-то соображениями с Игорем, – мотоцикл – это инструмент свободы и независимости. В хороших руках он позволяет жить без оглядки на придирки вымогателей из полиции, на нем можно ездить всегда, даже когда городской трафик стоит запором. Свобода перемещения и восторг – вот что такое мотоцикл!
Глава 23
По-видимому, небольшой процент людей всегда стремится «за флажки», ограничивающие бытие привычным кругом «дом-работа» либо «учеба-развлечения». Может, путь странника начинается в углу, где маленьким ребенком он отбывает наказание за самовольную отлучку из детсадовской песочницы или «побег» с игровой площадки через дыру в заборе. Почему не с момента совершения «проступка»? Потому что все дети хоть раз да пускаются в приключения, ускользая от внимания воспитателей, но, будучи наказанными, обычно «понимают, что так делать
