оболочки…»
«Вадим обещал, что никто не погибнет!» – «А Интерпол его ищет почему? Тоже пообещал, а потом передумал жениться? Тебе ясно дали понять, кто он такой и какую угрозу представляет для общества!»
Рушились шаткие опоры, резали сжимающие их ладони, таранили беззащитное сознание неумолимой раскадровкой реальности… Сначала я рыдала. Слезы очищают. Этому он тоже меня научил. Поначалу – закусив губами край подушки, как тогда, после ломки бездушными зеркалами, гася надрывный вопль в силиконовый наполнитель, разрывая зубами наволочку, до тех пор, пока не прибегала чуткая и неизменно вежливая медицинская сестра, чтобы поставить укол с транквилизатором. У нее была манера что-то ласково приговаривать, рассказывать мне, что за окном по-прежнему лето, и будет очень скоро светить жаркое южное солнце, стоит только прекратиться затяжному дождю. Зачем-то рассказывала, что у них в учреждении имеется бассейн с имитацией морских волн, спа-салон и солярий, что обязательно отведет туда, когда мне станет хоть немного легче. Один раз я, глотая горькие слезы, попыталась с ней заговорить. Узнать, что известно о той роковой ночи, услышать, что, возможно, меня сюда привезли не одну… Тогда я видела в ее глазах растерянность, непонимание и сочувствие одновременно – черт его знает, что именно было ей известно о ситуации в целом. Легче не становилось, к тому же обострившееся ОРЗ поставило крест на сильных успокоительных.
Психиатр носил гордое звание "психоаналитик". В его просторном кабинете было светло и уютно, но и там мои кошмары не желали уходить в небытие. Хотя он старался. Я бы даже сказала, нашел ко мне подход, но, поправочка – ко мне прежней. Той, которая залилась бы румянцем тщеславия от изысканных, неизбитых комплиментов, начала бы перед каждым сеансом подкрашивать ресницы и отвечать на ненавязчивый флирт в разумных пределах. Он все понимал, и на третьей встрече даже сумел разговорить – поразительно, как я не сорвалась в истерику, рассказывая о начальном этапе становления своих отношений с тем, кого больше не было в живых.
– Вы можете стереть мне память? – спросила я однажды, почти поверив его мелодичному голосу и практически позволив убедить себя в том, что в произошедшем не было моей вины ни на йоту. – Я же знаю, есть методики гипноза. Помогите!
– Я помогу вам только тем, что в моих силах. С вашими тревогами и страхами вы справитесь сами, я только укажу верный путь, – уверенно заявил этот доктор Фрейд, и больше к этому вопросу мы не возвращались.
Психотерапия – большой замкнутый круг. Если я покидала его кабинет спокойная и почти уверенная в том, что смогу преодолеть своих демонов, то к ночи снова начинался ад. Всегда по протоптанному маршруту всех его кругов. Если бы я отбросила свою гордость сразу! Если бы у меня хватило мозгов его не злить! Если бы я раньше разобралась со своими чувствами! Эти гребаные ЕСЛИ выкачивали последние силы. Я рыдала в голос, не замечая суетливых рывков медицинского персонала, просила бога и всех святых чертей повторить все снова – стирающие
