или двадцать три, какая разница? Кстати, я думаю, что ему за триста.
− Какая разница, если ума не набрался, − пробормотала едва слышно Гвен и тут же встала, чтобы подойдя к окну, посмотреть на происходящее во дворе.
Там постепенно появлялись мужчины разного роста и комплекции, все одетые в черное.
− Как же их много, − прошептала Гвенделин ошарашенно.
− Ничего, человек тридцать я сразу отсею, а то и больше. Сможешь вычеркнуть из нашего списка всех, кому я не дам печать? – беспечно поинтересовалась Альбера, подходя к окну.
− Да, я на церемонии буду с тобой только чтобы убедиться, что ты не исключишь слишком много кандидатов. Так распорядился твой отец.
Гвен хотела было отступить, но подруга поймала ее за руку.
− Смотри! – воскликнула она, указывая в сторону беседки у северного крыла. – Это же Ран! Смотри, как он внимательно за всеми следит. Даже улыбаться перестал. Волнуется.
Альбера хлопнула в ладоши и отошла от окна, а Гвен, напротив, внимательно присмотрелась к мужчине, который стоял у колонны и действительно внимательно наблюдал, но стоило Альбере отвернуться, как Ран заметил кого-то в толпе и, махая рукой, помчался к нему, улыбаясь своей широкой открытой улыбкой.
− Позер, − буркнула Гвенделин раздраженно, сама толком не понимая, отчего так зла на этого мужчину, и тут же отошла от окна, чтобы сложить бумаги в папку.
Едва она успела покончить со сборами и поправить косу, уложенную на макушке, как слуга сообщил, что им пора выходить.
Альбера тут же взяла себя в руки, успокоилась, коротко взглянула на себя в зеркало, чтобы убедиться, что длинная коса, украшенная лентами и цветами, не пострадала от ее восторга, а затем, подхватив подол длинного платья, гордо последовала за слугой.
Солнце стояло в зените, и его лучи освещали весь двор, заливая розовые кусты и каменные дорожки светом. Альбера в белоснежном платье шагнула на каменную дорожку как сказочная фея. Ее сдержанная улыбка и чуть опущенные веки придавали ее лицу очарование, перед которым мало кто из женихов смог бы устоять.
Она дошла до круглой площадки и подала руку отцу. Не поднимая глаз, магесса вышла в центр круга, боясь смотреть на мужчин. Она чувствовала их взгляды, видела их силуэты и заливалась краской, понимая, что Ран тоже должен смотреть на нее.
В полной тишине средь тихого пения какой-то одинокой птицы ее отец вложил ей в руки маленький круглый артефакт, похожий на монетку. Альбера знала, что с одной стороны изображено солнце, а с другой луна, закрыла глаза, накрыла знак второй ладонью, поднесла руки к груди, затем к губам и, зная, что стоит теперь одна, закружилась в ритуальном танце.
Кто-то из женихов даже едва слышно ахнул, когда невеста в изящном движении сделала шаг в сторону, а юбка приоткрыла часть голени и белую туфельку.
С каждым движением Альберы свет собирался вокруг нее и, казалось, что вся она сияла. Монета в ее руках росла, превращаясь в пластину.
− Я –