манер и страсть к лаванде). Лавандой занимались несколько поколений е семьи, и все были уверены, что когда-нибудь она возглавит семейное дело.
– Кто ж знал, что однажды туристический автобус сломается недалеко от нашего поместья, – засмеялась она. – И там окажется мой Адусь.
Того недолгого времени, что водитель разбирался с мотором, Адаму Тамму хватило, чтобы по уши влюбиться в юную красавицу, распевающую песни на лавандовом поле. Он был настолько решителен, что уже через три месяца Ханна обнаружила себя на коленях перед грозным отцом, не желающим, чтобы его единственная дочь уезжала куда-то в другую страну, в суровый северный климат. Но любовь смела все преграды.
Теперь я поняла свое заблуждение насчет старых снимков – на ней была не «Лилла», а родительское поместье пани Ханны. Давно, впрочем, утраченное из-за неудачных финансовых махинаций ее отца. Все, что осталось – это фотографии и лавандовый альбом: растрепанная пухлая книга, которую любовно составляла для пани Ханны ее мать, когда узнала, что дочка хочет попробовать выращивать лаванду здесь, на севере Западной Федерации. С разрешения хозяйки я листала этот альбом, с удивлением и восторгом разглядывая многочисленные схемы, причудливые виньетки, выцветшие письма, заманчивые рецепты… Это был настоящий кладезь знаний! Но самое главное – это было воплощение материнской любви. Интересно, оценила бы Бланка подобный подарок от меня? Впрочем, что бы я могла ей передать в качестве знаний? В свои восемнадцать дочь гораздо умнее меня во всем, что касается жизненных целей и стремлений!
До цветения лаванды оставалось время, и мы теперь ее не трогали – она не требовала ни частого полива, ни подкормки. Кусты стали из серебристых ярко-зелеными, и благодаря нашим стараниям приобрели красивую шарообразную форму. Я отправила пару фотографий Бланке, и она еще больше загорелась идеей меня навестить.
– Идеальное место для фотосессий, – загорелась она, – может, нам с Тоби в таком свадебную церемонию провести?
До этого Бланка упорствовала, что их просто распишут в ратуше, и я, втайне возликовав, пообещала прощупать почву. Но разговор с хозяйкой меня охолонул. Да, ее неоднократно спрашивали, можно ли проводить в поле фотосъемки и свадебные обряды, но ее подобное совершенно не привлекало. Как я поняла, пани Ханна не терпела присутствия большого скопления людей на своей территории. Да и вообще чужаков. Даже за лавандовым мылом, маслами и саше, которые она, оказывается, делала для продажи, раз в месяц приезжала хозяйка магазинчика из Спишнево и забирала все оптом. А потом наверняка перепродавала втридорога.
– Вы могли бы открыть магазин онлайн, – предложила я, – я умею делать сайты. Хотите, вам сделаю?
Но пани Ханна мягко, но решительно отказалась. Для нее маленькое производство, умещавшееся в «мастерской», было, скорее, невинным старческим развлечением, чем возможностью
