половину лепешки, она удивленно наморщила носик. Да-да, знаю, внешний вид лепешки может кое-кому испортить аппетит. Но как умею, так и пеку!
– Ну вот, – после паузы глубокомысленно заявила незнакомка, – я была права!
– В чем? – Мой левый глаз то и дело косился на чайник, ожидая, пока тот закипит.
– Еда появляется сама по себе! Вы ее просто достали! Вы ее не делали!
Чтобы не сорваться, мне пришлось задержать дыхание, медленно сосчитать до десяти и заявить потом как ни в чем не бывало:
– Кое в чем вы правы. Но, если вам интересно, завтра утром я буду сам – сам! – готовить солянку…
– Со-лян-ку? – по слогам повторила за мной девица. – А что это такое?
– Э-э… мм… тушеная капуста с приправами.
– Ка-пус-та, – глубокомысленно проскандировала поздняя гостья. Видимо, это слово она слышала впервые. – А что такое «капуста»?
– Завтра увидите. А теперь ешьте, если действительно хотите есть!
Пока странная посетительница осторожно жевала, я снял чайник с огня и заварил ей сбор от простуды, накрыв большую кружку чистой тряпицей, чтобы потом процедить отвар и добавить в него немного меда для сладости.
– Что это такое? – привлекла мое внимание девица.
– Творог.
– Не обманывайте! Творог я ела! – Она обвиняюще ткнула в меня ложкой. – Он с сахаром, цукатами и изюмом! А здесь ничего этого нет! И он весь какими-то комочками…
И тут я разозлился. Не то чтобы я так уж быстро выхожу из себя, просто когда тебе зверски хочется спать, а ты вынужден вместо этого отвечать на дурацкие вопросы глупой девчонки, поневоле станешь раздражительным.
– Не знаю, где ты росла и воспитывалась, – процедил я, – но это – обычный деревенский творог. Не нравится – не ешь! На, – со стуком поставил перед ней кружку, в которую плеснул недозаварившийся настой и ложкой выловил плававшие на поверхности листочки. – Пей и отправляйся спать!
Девица довольно спокойно выслушала меня, после чего внезапно выпрямилась и расправила плечи.
– Извольте говорить мне «вы», – холодно промолвила она. – Я – леди.
Ошарашенно оглядев гостью, только сейчас заметил, что платье на незнакомке хотя и помятое и грязное по подолу, но довольно богатое, на груди висит ожерелье с топазами, растрепанные волосы были еще недавно уложены в затейливую прическу, а лошадиная попона украшена геральдическими грифонами. Видел я дочек зажиточных горожан – они себе такого не могли позволить даже на праздник. И потом… геральдические звери… У кого в королевстве грифон на гербе?
– Извините, – отступив еще на шаг, поклонился. – Можете говорить мне «ты» – я всего лишь слуга.
– Я вас прощаю, – меня удостоили царственного кивка головы. – Это – ваш… то есть твой отвар?
– Угу, – пробурчал под нос, не поднимая глаз. Если она действительно знатная дама, то мне влетит в любом случае – не от ее отца или супруга, так от хозяина точно.
– Горький, – послышался
