Денис, но подруга впервые перебила его
– Думая о своей любви, не забывай: солнце ярче звезд, лишь пока ты ближе к нему. Своим неверием в человека вне общества, ты покидаешь созвездия своих мечтаний. А упавшей звездой называют лишь безжизненный кусок камня.
И он принял ее слова. Как иссохшая земля жадно поглощает первые капли влаги, и как освобожденный из темницы узник впитывает солнечные лучи – он насытился ее речью, полной тайного и явного смысла. И понял, что больше не будет изгоем чужого мнения и жертвой собственного нытья. Он должен снова стать самим собой.
– А как же ты? – Денис набрался смелости задать вопрос, надеясь хоть немного заглянуть за плотно занавешенные шторы в судьбе своей подруги (после собственных излияний, это казалось если не оправданным, то хотя бы объяснимым), – В твоей жизни были те, кто пытался влиять на тебя?
– Ах да, я ведь совсем не жалею твоего любопытства, – поддела Дениса повеселевшая девушка.
Любое ее настроение было таким заразительным и естественным, словно она была единственной реальностью в мире его болезненных снов. И вот безымянная спутница молодого человека приоткрыла-таки завесу своего будуара:
– Представь себе, – по-прежнему на веселой и немного манерной ноте сказала она, – я тоже когда-то бродила одна между деревьев, полная тоски и страданий.
Денис без труда угадал сквозь самоиронию, что воспоминания еще бередят ее память. У таких девушек могла быть лишь одна причина для любви к одиночеству. Какой же мужчина пренебрег этой бесценной душой? Какой была ее жизнь за пределами этого парка?
И действительно ли он хотел это знать?
– Но ты избавилась от боли. Я вижу это, – мягко и утвердительно сказал Денис, смотря ей прямо в глаза.
– Мы… оказались в разных мирах…, – девушке вдруг стало трудно говорить, и молодой человек хотел прервать подругу, не желая причинять ей боль.
Но она жестом остановила его намерение и продолжила:
– С того дня прошли многие годы, и они были не легкими для меня. Но однажды все изменилось.
В отличии от Дениса, грусть не делала ее сумрачной или унылой, а по-своему красила тонкие черты лица какой-то таинственной дымкой. И в печали последних фраз не было сожалений и неизбывной тоски – а только едва ощутимая горечь, теперь забытая и ненужная. Но когда молодой человек спросил подругу, как она смогла исцелиться от собственных душевных ран, девушка секунду смотрела на него с удивлением, а потом начала смеяться.
Дорога наконец вывела друзей из бесконечной аллеи к небольшому пляжу у озера. Вода в нем вовсе не была чистой, а большая часть берегов заросла бурьяном. И неуклюжими следами присутствия человека торчали из земли спортивные снаряды с облупившейся краской и пара старых футбольных ворот. Но ночь одарила уединившихся спутников иной красотой – раздвинув
