Настолько устали, что уже не гоготали, как днем, а сразу же по возвращению в отель рухнули кто где в номере Купа. Странно было находиться рядом с ними и не слышать постоянного смеха и шуток. Даже Зиль заткнулся на минуту. Я, скромно постояв в дверях, сняла лабутены и уселась на паркет. Ноги гудели и болели, хотелось их засунуть под холодную воду и немного остудить. Вообще хотелось в душ. По полу приятно тянуло сквозняком. Если бы не мальчишки, я бы скинула одежду и, разметав руки в стороны, наслаждалась прохладой. Матис смотрел на меня с интересом. Потом встал:
– Иди, сядь сюда, что ты там в дверях приютилась.
– Тут прохладно, – улыбнулась в ответ.
– Я не могу спокойно сидеть в кресле, когда девушка сидит на полу, – неожиданно серьезно сказал он.
Мужчина, расцвела я – настоящий мужчина! Я провела рукой по паркету, приглашая его присоединиться. Матис обалдел от такой наглости. Гюнтер хихикнул и… сел рядом со мной. Куп недовольно прищурился и поджал губы, вытянувшись в кресле.
– Тебе, правда, понравился концерт? – тихо спросил Гюнт.
– Вы боги на сцене, – восхищенно произнесла я. – Никогда в жизни я не испытывала такого драйва, какой испытала сегодня. С первой до последней минуты мое внимание принадлежало только вам. Думаю, что в полку фанаток прибыло. А ты… Ты… У меня нет слов! Ты сердце группы! Её мотор! Её ритм! Ты бог ритма!
Гюнт вмиг покраснел. В какой-то момент мне показалось, что даже волосы на голове у него стали приятного бордового цвета. Ан-нет, это всего лишь отблеск закатного солнца из окна. Три пары глаз недоуменно уставились на нас. Особенно моим признанием был шокирован Зиль. Видимо до этого ему никто не сообщал, что Гюнтер круче. Он приподнялся на локтях и склонил голову на бок, пытаясь получше разглядеть сумасшедшую, посмевшего усомниться в его гениальности. Я едва сдерживала улыбку. Какие ж они глупые! Как ведутся, как смешно реагируют на провокацию.
– Вообще-то у нас группа, – попытался исправить ситуацию Гюнтер, косясь на друзей.
– Да ты что? Правда? – излишне притворно и удивленно ахнула я.
– Да, – тут же закивал барабанщик. – И от вклада каждого, зависит успех общего дела.
Я не удержалась, засмеялась. Мой смех тут же был подхвачен остальными. Только Гюнтер насупился, сложил руки на груди и опустил голову, всем своим видом изображая презрение к окружающим. Я несильно ткнула его локтем в бок. Гюнт недовольно отвернулся, но губы тронула улыбка. Я еще раз пихнула его. Парень вознамерился дать мне сдачи, но я ловко увернулась, и мы повалились на пол, истерично хохоча.
– Эй! Эй! Эй! – завозмущался Куп.
На нас что-то плюхнулось. Подушка. Потом еще одна. Но уже не просто плюхнулась, а целенаправленно ударила сверху. Перед моим носом образовались белые кроссовки и складки широких длинных штанин. Куп. Гюнтер охнул, когда это существо уселось на нашу кучу сверху. Я взвизгнула от навалившейся тяжести и судорожно застучала рукой по паркету. Они вдвоем меня раздавят!
– Матис!!! Матис!!! Help me!!! – заверещала я сквозь хохот.
– Куп, придурок! Совсем спятил?! – перед глазами возникли еще одни белые кроссовки и синие узкие джинсы, надорванные
