слезы. Затем неуклюже оправдывалась, размазывая растёкшуюся тушь по щекам. Затем кричала, порвав ту самую фотографию, из бардачка. Паша сидел у окна на кухне и молча смотрел, как рушится только что построенная, но ещё не спущенная на воду семейная лодка. Как с каждым криком бывшей возлюбленной облезает лак с полированных досок, отваливаются с палубы доски, уродливая ржавчина покрывает новенькие гвозди, рассыпаются старой трухой белые паруса.
Паша встречался с Настей с института. Познакомившись на вечеринке у друзей, они практически не расставались. Вместе отмечали праздники. Вместе ездили отдыхать на юг. Паша помогал её бабушке копать картошку, а Настя лепила с его матерью на новый год пельмени.
– Нет, ты не понимаешь! Мне скоро тридцать. Ну двадцать девять. И что я видела? – Настя собрала растрёпанные волосы в пучок и заколола карандашом. – Зарплату младшего аналитика? Двадцать тысяч, которые не хватает даже на приличные духи! И вечные твои «вот повысят»…. У меня уже подруга помощником судьи пятьдесят получает, а я? Чем я хуже других!
Павел молчал. Весь разговор теребил кончиками пальцев сигарету. Рядом лежала только что открытая пачка и найденная в ланосе зажигалка. Чужая зажигалка.
– Паш, ну что ты молчишь? Ты всегда молчишь! Приходишь с работы молчишь, уходишь – молчишь! Я не могу так! – Фальцетом взвизгнула Настя.
– Такси вызывай, – выдохнул Павел. Облачка дыма поплыли по маленькой кухне.
– Паша, ты меня прогоняешь?
Паша кивнул вместо ответа.
– Кто ещё знает?
– Ну, Маринка, – начала перечислять Настя, подняв к потолку голубовато-зеленые, словно нефрит, глаза.
Маринка была Пашиной подругой детства. Она влилась в их мальчишечью компанию, когда их угораздило пойти на секцию борьбы. На предпоследнем курсе юридического Маринка заболела фотографией. Не заплатив за последний год, она купила дорогой фотоаппарат и ушла в свободное плаванье, периодически всплывая в Пашиной жизни, словно субмарина. Месяц назад Паша выловил её интернете и уговорил быть фотографом на свадьбе, а два дня назад рыжая бестия принесла пакет с фотографиями.
– Ключи от машины на стол и уходи, – почему-то потребовал Паша. Ланос вот уже час мёртвой грудой лежал у отцовского гаража.
– Это моя машина! – Взвизгнула девушка.
– Настя, мы с тобой так и не дошли до загса. Хочешь, чтобы я зашёл к твоему отцу и отдал фотографии и квитанции за превышение скорости?
– Настя, сверкнув нефритовыми очами, ушла собирать вещи.
Павел молчал и курил, пуская в открытое окно колечки. Через три месяца у них должна была быть свадьба. Настя уже выбрала платье, а он втихаря оплатил поездку в Дубровник. Мечтал выпить вино в Красной Гавани и съездить в Терстены, где снимался любимый сериал. Однако жизнь оказалось круче Игры Престолов.
Настя, похожая на привидение, появилась
