небритость.
– Ты точно успокоился? – недоверчиво поинтересовался капитан, ещё опасаясь какой-нибудь нежданной и непоправимой беды. В ответ Сердобов безоружно и кротко качнул взъерошенной головой и на упитанном лице Юры загорелся румянец блаженного успокоения. – Тогда выходи, – отдохновенно провещал Самарин, загремев засовами решётки и великодушно растворяя двери камеры.
– А я… – встрепенулась девица, взволнованно и с надеждой поправляя на себе легкомысленную курточку с заячьим воротником, призывно облегавшую голубой шёлк видного платья.
– А ты посиди пока, – буркнул капитан, строгим взглядом из-под козырька фуражки, усадив грешницу на положенное ей место.
– Маркеша, не забывай меня. Приезжай к нам, я тебя бесплатно приму, – крикнула тогда путана, влюблённо потрясая ладошками, распростёртыми к освобождённому сокамернику, так словно желая ласково обнять его на прощание.
– Непременно заеду, милая, – обещал Маркел с порога послав распутнице незримую бабочку воздушного поцелуя. Ничуть не умилившись этим трогательным расставанием, черствосердечный офицер надёжно затворил дверь, без сожаления оставив девушку в печальном омуте одиночества.
– Прости, Юр, за беспокойство, – проронил Сердобов, покаянно отирая склонённую шею.
– Ерунда, – махнул упитанной ладонью Самарин, всепрощающе поморщив короткий, похожий на еловую шишку нос. – Ты главное больше не хулигань, – попросил Юрий с наивной верой в несбыточное чудо.
– Очень постараюсь, – побожился Маркел, чистыми, невинными глазами прощаясь с добрым и верным товарищем.
Глава 3. Выставка
Отражая на дымчатых боках смутные пятна прохожих, уныло жмурившиеся дома и неисцелимо увядавшее солнце, вальяжный автомобиль представительского класса неспешно гарцевал по суетному городу, когда из кармана модного пиджака, вдруг завальсировала нежная классическая симфония. Рассеянно оглянувшись на скромную пиццерию, гремевшую низменной попсой, Игорь скучающе взял мобильник.
– Господин Каргов, если не ошибаюсь? – осторожно поинтересовался деликатный голос незнакомого человека.
– Слушаю вас… – проронил Игорь, мысленно пытаясь воссоздать облик незримого собеседника.
– Широков вас беспокоит, в прошлую среду, помните ли, мы созванивались с вами? – вежливо произнёс торговец живописью, словно пытаясь извиниться за неожиданное вторжение своего звонка.
– Безусловно, Анатолий, вы тогда просили о встрече, – безгневно проговорил предприниматель, в чьей памяти хлопьями снежинок всплывали фразы забытого разговора. – Так вот, именно сейчас тот редкий случай, когда я ничем не занят, и мы можем увидеться, – изрёк Игорь, чьё пятидесятилетнее лицо смутно отражалось в боковом стекле.
– Есть недурное местечко, весьма располагающее к нашему разговору, – отозвалось по ту сторону связи бесхитростно и в то же время скрытно.
