Лайдонеру, что русские хотели достичь соглашения мирным путем» (док. № 36).
Однако публичная позиция прибалтийских дипломатов, воздержавшихся при голосовании в Лиге Наций по вопросу исключения СССР из этой организации за вторжение в Финляндию, оказалась не слишком приятной для Москвы. Как констатировал латвийский посланник в Москве, «если в беседе с Молотовым последний показывал лишь недовольное лицо об участии Балтийских государств в последнем заседании Лиги Наций, то Потемкин открыто сказал, что новые «sojuznički podkačali» Советскому Союзу. Потемкин упрекнул также отношение прессы Литвы к конфликту Советского Союза и Финляндии» (док. № 43).
В Кремле не знали, что вопреки советско-латвийскому договору о взаимопомощи отдел радиоразведки латвийской армии оказывал практическую помощь финской стороне, передавая финнам перехваченные радиограммы советских воинских частей[71]. Аналогичную помощь Финляндии предоставляли и эстонские военные[72]. Причиной подобного поведения, судя по всему, был не оправдавшийся расчет на британское и французское вмешательство в советско-финскую войну – ведь уже в начале января 1940 г. латвийские дипломаты были информированы о планах союзников совершить воздушное нападение на нефтепромыслы в Баку (док. № 46). Впрочем, одновременно латвийская верхушка сохраняла негласные контакты с нацистами. В ноябре 1939 г. состоялась встреча главнокомандующего латвийской армии К. Беркиса и начальника штаба армии X. Розенштейнса с руководителем эстонского и финского отделов абвера А. Целлариусом[73].
Передачей разведданных противникам СССР дело не ограничивалось. В латвийском Генштабе разрабатывались варианты действий, которые эвентуально могли бы применяться для блокирования советских военных баз, расположенных на ее территории^ также перекрытия прибрежных районов Рижского залива[74]. Аналогичные планы разрабатывались и литовскими военными[75]. К настоящему времени, однако, остается неизвестным, насколько обо всей этой противоречившей договорам о взаимопомощи деятельности и планах против СССР было известно в Кремле.
Раздражающим фактором для Москвы стала попытка стран Балтии оживить деятельность т. н. «Балтийской Антанты» путем проведения как секретных консультаций политического и военного характера, так и с помощью более формализованных координационных мероприятий. Состоявшаяся 14–16 марта 1940 г. в Риге конференция «Балтийской Антанты» вызвала настороженность советской стороны (док. № 75) и дала повод Москве заподозрить тайное присоединение Литвы к эстонско-латвийскому военному союзу.
Тем не менее отношения Москвы со странами Балтии оставались вполне корректными, что неоднократно отмечалось прибалтийскими посланниками в Москве (док. № 82, 84, 85, 86, 88). Советское руководство шло на уступки этим странам в экономических вопросах (док.№ 92), обсуждало вопросы о предоставлении
