злости в тебе больше, чем росту.
Малявка насупилась, опустила голову. Обиженно запыхтела.
– Да старшая ей ленту обещалась подарить, если она за Гегой присмотрит, вот дуреха и таскается с ним сегодня весь день, а на Митька злая, потому как боится, что Ардынка в плохом настроении про подарок передумает.
– А где же мать ваша? – задала девочка вопрос, мучивший и Взрывника по ходу всего разговора.
– Да к бабке поехала, рожать ей скоро. У прошлый раз чуть не померла, вот отец ее и отвез заранее, так что теперь, пока не выродит, не вернетси.
Анята тяжело вздохнула, вновь окинув неряшливый двор хозяйским взглядом.
– Мда… Ну, а куда убег-то Митек, знаешь?
– Да откуда. Вот кабы брали меня с собой погулять, можа, и знал бы.
– Ладно, пойдем, так поищем, сами, – Анята потянула брата за рукав.
Выйдя за калитку, пошли снова в сторону площади, разыскивая потеряшку.
– Ну, вспомни, Калин, ты мне говорил, что у вас есть место тайное, где Митек от своих отсиживается. Только меня брать не схотел к нему. Ты сказал, что это великая тайна. Помнишь? Я тогда еще еды тебе собрала для него. Че, не помнишь, да?
Грустный, он отрицательно покачал головой.
– Эх… Вот где теперь искать, а? – горестно вдохнула Анята, в который раз окинув улицу взглядом.
Сегодня на улице очень мало попадалось спешащих по своим делам селян, все были на празднике – у въезда в деревню, где располагался большой торг. Там, да на самой площади и настроили каруселей. А остальные улицы деревни словно вымерли – теплый ветерок, гоняющий пыль на дороге, хрипло брешущий старый дворовый пес да сивучи на заборах, выжидающие очередное мимо пролетающее насекомое.
Взрывник плелся рядом с сестрой, угрюмо глядя себе под ноги, и думал-думал. Напрягал мозг изо всех сил, аж до ломоты в висках, пытаясь вспомнить хоть немного, хоть крохотные детали из жизни подлинного Калина.
Но вот в одном глазу потемнело, промелькнули стремительно всполохи, вызывая калейдоскоп виртуальных эпизодов из обрывков памяти того Калина… Замелькали слайды: Лес… Поваленный сушняк… Овраг, довольно большой, внизу речушка. Темные стены и отблески огня на них, корявые рисунки, выхваченные быстрыми бликами, тряпье на полу, костер. Митек смеется, что-то рассказывает, размашисто жестикулируя руками.
– Пещера… – сказал паренек тихо, задумчиво.
– Чего? – спросила Анята, не расслышав.
– Пещера, говорю, костер… Он в пещере!
– В какой такой пещере? Нема у нас пещер тута.
– А овраг-то в лесу есть, с речкой там, на дне самом?
– Есть, кажись…
– Вот там и пещера есть.
– Да нет там никаких пещер, путаешь ты, верно.
Калин описал увиденный пейзаж, и Анята признала это место. Они в прошлом году там дрова собирали на продажу, все четверо, он с Митьком и они с Доней.
