ь. Потом провела пальцами по лицу: от носа к вискам. Заглянула в мутную лужицу, блестящую между черных камней.
Отражение мне понравилось. В меру безумное, в меру воинственное – то, что надо для пленницы побережья.
– Их-ха! – для острастки завопила я и галопом бросилась вперед – туда, где ровными рядами темнели корабельные сосны. Прочь, прочь от штормового моря!
Бежала я, впрочем, недолго. Уже скоро в воздухе разнесся низкий, вибрирующий «оммм» – будто кто-то невидимый ударил в гонг – и меня, как тряпичную куклу, отшвырнуло обратно на прибрежную полосу.
Пару мгновений я лежала на песке, очухиваясь.
Потом со вздохом приняла сидячее положение и обратилась к молодому рыбаку, свидетелю моего позора:
– Видишь? Не пускает.
– Вижу, – он ошарашенно кивнул. Совсем молоденький парень, бледный, какой-то серокожий – как и все из народа шэрхен.
Рыбак еще раз подозрительно оглядел меня и уточнил:
– Ты правда уже неделю на пляже?
– Ага, – я вздохнула и угрюмо пошевелил пальцами на перепачканных ступнях. Эту грязь не сымитируешь! Дырки на плаще-летяге, слегка потухший взгляд и мочалка на голове – привет соленой морской воде – тоже были симптоматичны.
Рыбак неуверенно переминался с ноги на ногу. Синий чубчик челки покачивался у него надо лбом.
– Я даже и не знал, что у нас есть такая система охраны… – наконец, пробормотал он.
– Теперь знаешь, – я нетерпеливо тряхнула головой. – Ну что, поможешь мне? Ты понял, что надо сделать?
– Да, – юноша кивнул.
Потом он вытащил из-за ворота тельняшки монету на кожаном шнурке, прижал ее к губам и, закрыв глаза, начал заунывно нашептывать заклинание приветствия. Периодически рыбак спотыкался на полуслове, тотчас вспыхивал стыдливо-красным румянцем и… начинал всё заново.
О-о-о… Ну, это надолго.
Чтобы скрасить ожидание, я стала пускать по воде камешки. Глупая затея в шторм: серые и гладкие в свете слеповатого островного солнца, они не могли противиться волнам и сразу же проваливались на глубину.
Чую, за эти дни я нехило так повысила уровень морского дна своими подачками. Надеюсь, это не приведет к глобальному затоплению всей Шэрхенмисты. Мне бы не хотелось, чтобы к пестрому перечню моих достижений добавилось что-то вроде «зачинщица потопа». И так разномастных эпитетов хватает!
Посудите сами: государственная изменница, беглая Ловчая, доверенное лицо бога, путешественница по Междумирью, гроза падших хранителей, жуткая барахольщица и самая мечтательная из всех дурынд на свете…
Да-да, это все я – Тинави из Дома Страждущих.
Запутались? А я с этим живу. Причем последнюю неделю – живу в гордом одиночестве, в полной изоляции, попав в береговую ловушку народа шэрхен.
Помню, в годы учебы магистр Орлин целый семестр читал нам с Кадией и Дахху – моими лучшими друзьями – лекции про Шэрхенмисту.
Наставник воодушевленно рассказывал про эту загадочную страну молчаливых, бледнокожих шэрхен, которые испокон веку придерживаются политики невмешательства и набиты секретами, как манускрипт Вонойчи. Но это был первый курс нашего обучения… А значит, мы были ленивыми и жизнерадостными олухами, склонными скорее считать ворон за окном, нежели слушать старого мастера.
Поэтому, когда меня случайно выбросило сюда после одной невероятной стычки с иномирным чудовищем, я далеко не сразу вспомнила, что у шэрхен есть охранная береговая система, направленная против незваных гостей.
Ты не можешь просто взять и приехать в Шэрхенмисту. Кто-то должен искренне ждать тебя здесь. Или хотя бы номинально прочитать заклинание приветствия, чтобы «авторизировать» для острова.
Но, к несчастью, я оказалась на пустынном и далеком от цивилизации побережье. Некого было попросить о помощи. Так что я влипла по полной. Совсем как муха в янтаре.
Сколько я ни шла вглубь острова, к видневшимся вдали силуэтам сосен, они не приближались ни на йоту. Да и море никуда не девалось. Ехидно перекатывало свинцовые волны позади, как приклеенное. А если я особо усердствовала в побеге, то невидимая пружинистая преграда отбрасывала меня назад. Эдакий бесплатный вертикальный батут для отчаянных.
За неделю местный пейзаж стал для меня до отвращения знакомой декорацией.
Я научилась удерживать равновесие на скользких черных валунах, карабкающихся за горизонт. Я ловко перепрыгивала через илистые лужицы с моллюсками на дне. Я выяснила, что на пористые каменные губки лучше не наступать – они только кажутся надежными, а на деле крошатся, как безе.
И, конечно,
