– он слух и есть…
Шагин профессионально запомнил короткий диалог, оглядел женщину в сапогах.
– Воды, что ли, принести, – сказала она, нерешительно посмотрела на конвоиров и ушла.
Толпа раздвинулась, пропуская на площадь группу людей. Впереди шел пожилой поджарый мужчина в синем щегольском френче и лаковых сапогах со шпорами, звеневшими при каждом шаге. Он был при шашке и маузере. На голове лихо сидела квадратная польская конфедератка, но без кокарды. Это был атаман.
В нескольких шагах от пленников он остановился и положил ладонь на рукоять шашки.
Откуда-то сбоку выскочил «хорек», пнул ногой Сашу:
– А ну, подымайсь!
– Я те подымусь! – Шагин решил, что при таких обстоятельствах лучше всего держаться независимо, шагнул к бандиту, гневно сжал кулаки: – Не дам измываться над бабой. Гляди, будет случай, встречу тебя да посчитаюсь. Ух ты, кикимора!
Кто-то из зрителей рассмеялся. «Хорек» вскинул руку с нагайкой.
– Погоди! – сказал атаман.
Переступив с ноги на ногу, он коротким точным ударом свалил Шагина на землю.
– А теперь встань! – приказал он.
Шагин поднялся с земли. Лицо его было разбито. От угла рта по подбородку ползла струйка крови.
– Ты с ним встретишься, – сказал атаман. – В раю свидишься, зараз и почеломкаетесь. Только на том свете раньше него будешь: дюже торопишься туда.
Дружный смех вырвался из десятков бандитских глоток.
«Хорек» глядел на атамана преданными глазами.
«Матрос» вскинул карабин и выпалил в воздух.
– Не балуй! – строго сказал атаман. И прибавил: – С толком расходуй боеприпасы.
«Матрос» загоготал, вновь вскинул к плечу карабин, навел на пленников.
Площадь притихла. Все решали секунды. Саша поднялась с земли, загородила Шагина.
– И меня заодно! – крикнула она. – Разом кончай! Всех троих разом! Ну, чего ждешь, герой?
Толпа загудела. Женщины перешептывались и неодобрительно смотрели на бандитов. Те, что были с мужьями, подталкивали их к атаману.
Шагин обнял Сашу за плечи.
– Твердил же тебе, – сказал он громко, чтобы всем было слышно, – ведь сколько твердил: останемся в городе, не помрем, как-нибудь перебьемся. Так нет же: «В село поедем, до мамы, в степи тоже православные, разве тронут мирных людей?» Вот те и не тронули!
В толпе возникло движение. Женщина в сапогах с короткими голенищами протиснулась в крут, поставила перед пленниками полное ведро, поклонилась в пояс:
– Пейте, страннички добрые!
– Вот спасибочко, – сказал Шагин и шагнул к ведру. – Бабе вовсе невмоготу без воды.
«Хорек» ногой пнул ведро. Оно опрокинулось, вода широкой струей плеснула по земле.
– Ах ты!.. – Хозяйка подняла вывалившийся из ведра черпак с длинной ручкой, в сердцах хватила им до лбу «хорька».
