и неорганической «материи» и о том, содержит ли та и другая «силу» или «активный элемент». Ньютон предлагал идею о фактической инертности материи, приобретающей остальные свойства по воле Бога. Однако те ученые, что были заняты классификацией флоры и фауны, были больше заинтересованы приведением хаоса к порядку, чем мыслью, что растениями и животными должны управлять иные, нежели неживыми предметами, законы.
В конце XVIII в. некоторые ученые уже ставили под вопрос эту механическую модель природы, указывая на ее неспособность объяснить существование живой материи. К тому времени, когда Гумбольдт начал свои опыты с «животным электричеством», все большее число ученых считали, что материя не безжизненна, что должна существовать сила, запускающая жизненную активность. По всей Европе ученые начали отвергать представления Декарта о животных как, по сути, о машинах. Французские врачи, как и шотландский хирург Джон Хантер и в особенности бывший профессор Гумбольдта из Гёттингена, ученый Иоганн Фридрих Блюменбах, – все начали формулировать новые теории жизни. Когда Гумбольдт учился в Гёттингене, Блюменбах опубликовал второе, дополненное издание своей книги «О формообразующем стремлении» (Über den Bildungstrieb){119}. Там он представил концепцию существования в живом организме – растении, животном – нескольких сил. Самую важную из них он называл «образующей энергией» – силой, формирующей строение тел. Каждый живущий организм, от человека до плесени, имеет эту образующую энергию, писал Блюменбах, и это было важнейшим обстоятельством для сотворения жизни.
Для Гумбольдта цель его экспериментов заключалась ни много ни мало в том, чтобы разрубить «гордиев узел жизненных процессов»{120}.
2. Воображение и природа
Иоганн Вольфганг фон Гёте и Гумбольдт
В 1794 г. Александр фон Гумбольдт ненадолго прервал свои опыты и инспекционные поездки по шахтам, чтобы навестить брата Вильгельма, его жену Каролину и двух их маленьких детей в Йене, в 150 милях юго-западнее Берлина{121}. Йена была тогда городком с населением всего 4000 человек в герцогстве Саксен-Веймар – маленьком государстве, которому повезло с правителем – просвещенным Карлом Августом. Это был центр учености и литературы, которому суждено было вскоре стать местом рождения немецкого идеализма и романтизма. Университет Йены стал уже к тому времени одним из крупнейших и известнейших во всех немецкоязычных областях, туда, на свет либерализма, влекло прогрессивных мыслителей из более отсталых германских государств{122}. По словам тамошнего жителя, поэта и драматурга Фридриха Шиллера, не существовало другого места, где так много значили бы свобода и истина{123}.
В 15 милях от Йены находился Веймар, столица герцогства, родной город величайшего поэта Германии Иоганна Вольфганга фон Гёте{124}. В Веймаре не набиралось и тысячи
Первое издание вышло в 1781 г., второе – в феврале 1789 г. Гумбольдт приехал в Геттинген в апреле 1789 г. См. также: Reill 2003, p. 33ff.; Richards 2002, p. 216ff.
AH to Freiesleben, 9 February 1796, AH Letters 1973, p. 495.
Гумбольдт впервые приехал в Йену в июле 1792 г. и остановился вместе с братом Вильгельмом в доме Шиллера, но с Гёте мельком повстречался только в марте 1794 г., а потом снова в декабре. См.: AH to Carl Freiesleben, 6 July 1792, AH Letters 1973, p. 202; Goethe’s Day 1982–1996, vol. 3, p. 303.
Merseburger 2009, p. 113; Safranski 2011, p. 70.
Schiller to Christian Gottlob Voigt, 6 April 1795, Schiller Letters 1943–2003, vol. 27, p. 173.
Merseburger 2009, p. 72.
