скончалась от желудочной болезни. Настю похоронили. Казалось, концы этой страшной истории навсегда спрятаны в воду, но случилось иначе. Кара ожидала злодеев.
Эпилог
Весною 1778 года через сельцо Царнау по делам службы проезжал президент Государственной медицинской коллегии Алексей Ржевский. Ему-то и рассказала о мученической смерти Трины (Насти) Анна Бах.
Было возбуждено следствие. Трейблер и Траугард чистосердечно признались, что они тело не осматривали, заключение написали по просьбе майора Клота.
Новая комиссия произвела эксгумацию. Гробик с останками бедной Насти подняли на свет божий. Медики пришли к выводу, что «смерть наступила вследствие многочисленных побоев и мучений». Нашлись свидетели, которые рассказали о зверствах супругов Клот. Решением Сената они были лишены всех прав состояния и отправлены на вечное поселение в Сибирь (Екатерина избегала применять смертную казнь).
Что касается бывшего владельца Насти, то капитан Парамонов кончил плохо. Проиграв казенные деньги, он повесился. Так оправдалось мрачное предсказание Клота, предлагавшего «не выбрасывать веревку».
Лунная дорога
Это преступление в свое время взбудоражило не только всю Курскую губернию, но и дошло до самых высших государственных кругов. Даже государь Александр Николаевич изволил обратить на случившееся свое монаршее внимание. Он устроил нахлобучку чинам полиции, а министру императорского двора графу Владимиру Федоровичу Адлербергу сказал, глубоко вздохнув: «Русский человек, думаю, правильно говорит: „Бывает рок, что вилами в бок!“»
И то сказать: от своей судьбы далеко не убежишь.
Коновал
Матвейка Фролов с раннего возраста ощущал сильное влечение к лошадям. Конюхи поначалу гоняли его, ругались: «Чего тут, малец, крутишься? Вдарит лошадь копытом, тогда узнаешь!» Но Матвейка – мальчишка настырный. Его в одни двери гонят, а он, шельмец, уже в другие лезет. Так и махнули рукой, тем более что мальчишка усердно норовил помогать: то навоз из денников уберет, то воды принесет, то лошадь скребницей вычистит.
Будучи переимчивым, к семнадцати годам он научился копыта расчищать, кровь лошадям и скотине бросать, насосы спускать. Мази собственного изобретения приготовлял, которые хвори лошадиные как рукой снимали.
Слава про юного коновала пошла. Стали его наперебой крестьяне приглашать, заработки начались хорошие. Оно и кстати, ибо после смерти отца в 1851 году у Матвея на руках оказались четверо меньших братишек и сестренка: всех одеть-обуть надо, а матери одной не справиться.
Но настоящее счастье привалило после следующего случая. В деревне Рядново, где жил Матвей, приказчиком был пятидесятилетний мужик по имени Федул Парамонович, а по кличке Генерал. Деревенские так прозвали его за высоченный рост, осанистую фигуру и зычный, прямо-таки трубный голос. Завидя как-то Матвея, он
