отделении. Не всю же жизнь ему здесь находится. – Он поймал её возмущённый взгляд и, опередив следующий вопрос, проговорил: – Главный врач сейчас в отпуске.
– Значит, медсестер тискать вас уполномочили и это в вашей компетенции?! – произнесла Мария Ильинична. – А отпустить сына, на похороны родного отца – вы не уполномочены?!
Он с улыбкой встретил её выпад:
– Да это не ваше дело, чем я занимаюсь. На все есть инструкции. Насильно вашего сына никто не госпитализировал. Вы сами, по-моему, вызывали «скорую».
– Значит, не отпустите? – спросила она тихо и потерянно.
– Инструкции, – разведя руками, ответил Лапицкий.
Мария Ильинична поняла по выражению лица доктора, что ничего добиться не сможет. Денег, чтобы решить проблему она на этот раз доктору дать не смогла. Впереди её ждали расходы, связанные с похоронами.
Она повернулась и придавленная горем вышла из кабинета. К сыну Мария Ильинична в этот день решила не заходить, чтобы не расстраивать ни его, ни себя. Передала через мрачного медбрата посылочку с продуктами.
Дома Мария Ильинична вволю наплакалась и взялась за похороны.
Она долго стояла над мужем у разрытой могилы, чтобы потом, припав к холодным губам, проститься с ним навсегда.
После похорон дождалась приёмного дня для посещений и поехала в больницу. Они встретились с Костей все в той же жуткой полутемной комнате. Как Мария Ильинична не готовилась к встрече и не пыталась сдерживать слезы, они хлынули из её глаз, лишь только она увидела сына.
Догадавшись, что произошло что-то нехорошее, он испуганно спросил:
– Мама, что случилось?
– Горе у нас сынок, – отвечала Мария Ильинична. – Отец умер.
В первый момент Костя не мог выговорить ничего другого, кроме, как только растерянно спрашивать:
– Как же так? Как же так?
Она принялась рассказывать, время от времени, смахивая ладонью со щёк катившиеся слезинки:
– Все началось, когда ты попал в психбольницу. Очень уж он переживал, вставал по ночам, курить на крыльцо по пятьдесят раз выходил, всё на диване лежал, вздыхал, а потом стал выпивать. На днях, когда меня дома не было, с похмелья выпил какой-то гадости и отравился. – Из глаз Марии Ильиничны опять полились слёзы.
Костя принялся её успокаивать, но ему самому, чтобы прийти в себя требовалось время. Не стало человека, который жил с ним бок о бок многие годы, радовался его удачам, приходил на помощь в самые трудные минуты жизни. Отчего-то всколыхнулся с глубокого дна памяти эпизод из раннего детства, как отец подкидывает его под самый потолок, а он заливается счастливым смехом. На глаза навернулись слёзы. Не стало близкого человека, словно капли росы, лёгкого порыва ветра. В нём осталась лишь память о нём – осязаемая, но невидимая. Найти и ощутить в полной мере ту прежнюю отцовскую близость стало уже
