когда она у вас появилась, вы не знаете? – спросил он.
– Кто сковородка? – парировала я.
Повисла двусмысленная пауза.
– А при чем здесь сковородка? – шифровался Дурнев. –Я имею ввиду вашу гостью?
Меня? – вздрогнула Ульяна.
– Нет не вас, с вами мы потом разберёмся, а эту, с которой вы на троих соображали.
Следователь кивнул на труп, который уже загружали в спец машину.
– Это набор слов, или мне нужно вдуматься? – сварливая баба во мне просто стервенела. – После общения с некоторыми товарищами, которые нам совсем не товарищи, у меня появляется ярко выраженный комплекс полноценности.
– Ага. И у меня тоже, – поддержала меня подруга.
Но Дурнев на наши уколы не обращал никакого внимания. Мы словно жалили воздух.
– Думать вам обоим следовало раньше, когда решили встать на скользкую дорожку. А сейчас – поздно. Почки уже отвалились. Так вы знакомы с потерпевшей?
Я с трудом сдерживалась, чтобы не ответить на его очередную скабрёзность. Дважды за день испытать стресс, облаченный сначала в труп, а затем в хама – это слишком для наших утонченных натур.
– Нет, не знакомы.
Я благоразумно решила больше не реагировать на выпады представителя правопорядка.
– Когда я подходила к дому, ее там точно не было. Я увидела, как золотятся на солнце в кустах маленькие орешки, как бликами играет на солнце листва, – я произносила речь с чувством, широко распахнутыми глазами и глубокими интонациями.
«Примерила» на себя роль непроходимой тупицы. Это сейчас было гораздо безопасней, чем роль наблюдательной свидетельницы или подозреваемой. Сработало! Сначала сыщик затих, сбитый с толку, но услышав про орешки, вновь подкатил глаза вверх и замахал руками, останавливая мое повествование.
– Когда это было?
– Где–то в половине третьего, – повторила я.
– А вы эту женщину раньше точно не видели? И с кем она сюда приехала? Или пришла? – настаивал капитан.
– Я не выходила во двор, а из дома не видно – орех заслоняет. Я вообще все время провела в гостиной и только часов в семь вечера зашла на кухню, приготовить салат и бутерброды к приезду подруги. Нет, подождите! Мне показалось на миг, что возле соседнего дома, слева напротив, проезжал автомобиль. Больше я ничего не знаю, не обращала внимания.
– Вспомните все, что происходило, а еще лучше – запишите. В какое время и что вы видели. Я потом составлю протокол, – милостиво разрешил следователь. – Про орешки, листочки, птичек и мошек – писать не обязательно. Если мне захочется почитать про природу, я схожу в библиотеку. Вы – точно не Лев Толстой и не Виталий Бианки.
Ему удалось нас и разоблачить, и пристыдить. Мы с Ульяной молча удалились. Время шуток и юмора закончилось. Наступила ночь и нам было очевидно, что мы попали в главные подозреваемые по делу об убийстве
