Телеги есть, кони, коровы. Их запрягаем и ездим.
– Средневековье. Интересно, раннее или позднее?
– Что?
– Ничего. Я это так, тихо сам с собою.
– А, оно и понятно. Староста предупредил меня, что у тебя не все дома.
– Скорее, это я не дома. А насколько это разница, мне предстоит выяснить. Интересно, а инквизиция у вас есть?
– Кто? Не слышал, господин.
– Слава Богу, не сожгут хотя бы.
–Ну, насчёт этого не сожалейте. Барон захочет и сжечь могут, и кожу живьём снимут. Зачем нам Бог? У нас барон всё решает. Как скажет, так и будет. Под горячую руку ему не попадайтесь – запорют.
– Вот же угораздило меня.
– Не расстраивайтесь, господин. Живы, и это главное. Позвольте спросить, господин, а вы сами, откуда к нам пришли? С какого города?
– С Москвы. Про такой город когда-нибудь слышал?
– А как же. А по вам бы и не сказал. В Московии некоторые слова так смешно говорят, а у вас всё, как у нас.
– У нас – это где?
– В берлинских землях.
– А какие ещё ты знаешь земли?
– Ещё – парижские, вашингтонские, мадридские. Есть ещё пекинские, но они очень далеко. Они с нами практически не общаются. Только воюют.
– А эти земли не воюют между собою?
– Ха, ещё как воюют. Ещё чаще с ними. Но эти войны привычные. Мы к ним привыкли.
– Да, уж. Полетели в космос, чтобы рухнуть в дремучие времена. Ужас.
– Так уж получилось, не смогли наши предки ужиться между собой. Война, понятно, к ничему хорошему не приведёт.
– Чаще всего, да. Но бывают и освободительные войны.
– Отец нашего барона и вёл освободительную войну против московских баронов. Вернул эти земли берлинским баронам. Теперь живём.
– Ничего не меняется. За власть и деньги любой повод и предлог используют. Попробуй, подними теперь кого на освободительную борьбу. Тебя же первого эти крестьяне и убьют. Три шкуры дерёт, но зато живой. Понять можно.
– А староста как? Как его зовут – то?
– Да что его звать-то? Завсегда сам приходит.
– Имя у него какое? Не запомнил я.
– А. Изгард.
– Интересное имя. Как у скандинавов.
– Из ратников он, защищал отца барона, когда молодой был. Вот и дали ему соответственное прозвище.
– Гарда. Это как на сабле или кинжале?
– Угу. А вот мы и пришли. Сейчас моя жена вас покормит, а дальше, как староста скажет.
Они вышли к типичной захудалой деревушке российской глубинки, где и в двадцатом века туалеты на улице были, но не было газа, и столбы прогнившие рушились, оставляя на недели жителей без света. Но электричеством здесь, понятно, и не пахло. А вот из туалетов вонь он почувствовал уже здесь. Ему оставалось только глубоко и тяжко вздохнуть. О чём он сразу же пожалел, т.к. ветер был в их сторону.
– День
