ушла.
– Ещё он закажет. А задница не слипница, парень?– Услышал он хриплый насмешливый голос.
– А, может, у кого-то зубы во рту жмут.– Намеренно грубо ответил Аркон и повернул голову к соседу по лавке.– Ядрёна вошь! Димка! Как ты здесь оказался?
– Наверное, как и ты и по той же причине. А именно здесь? Отвозили барону оброк. А потом я сюда отпросился город посмотреть. А ты-то как? Жив-здоров?
– Не поверишь, я тоже. Очнулся – голый. Где одежда? Где я? Что за лес? Ничего не пойму. Дошёл до деревни, а там проще было.
– Ха, как будто про меня рассказал. Аналогично.
– Я так понимаю, теряться нам теперь нельзя.
– А мы и не будем. Чай не пальцем деланные. Видно не зря нас судьба опять свела.
– Да уж. А из прошлой жизни всё помнишь?
– И даже больше, чем хотелось бы.
– Как думаешь, там много людей пострадало?
– Не знаю. Но, если бы не тот старик, было бы много больше.
– Да уж. А я сначала и не понял его. Думаю, что это старый спортом занялся. Стайер, ёшкин кот. А если бы тот террорист не струхнул, мы бы его пропустили.
– Увы. Я тоже так думаю. Интересно, старика взрывом зацепило или он выжил?
– Теперь уже не узнаем. Как думаешь, мы в прошлом или в другом измерении?
– Говорят все по-русски. Думаю, это параллельный мир или что-то на подобии.
– Согласен. Не могут в древней Германии или Чехии так по-русски шпрехать.
– Не могут.
– Вот и я о чём. Ну, что? Давай за встречу?
– Не чокаясь? Мы ж вроде бы погибли?
– Тогда – не чокаясь.
Самым последним к людям вышел пенсионер. И не потому, что его далеко забросило, просто на дороге попался овраг. И он, вражина, был не вдоль дороги, а поперёк. Да к тому же и крутой, а все склоны заросли густым колючим кустарником, усыпанным крупными ярко-красными ягодами. На калину, бузину, шиповник не похоже. А есть подобие волчьего лыка и мучиться животом не хотелось. Хотя есть как раз и хотелось. Ноги ужасно кололо и щипало непонятно чем и кто. Пришлось сделать конкретную остановку, чтобы сухой палкой отщипнуть кусок лыка, и сделать подобие снегоступов, связав их с ногами тонкими веточками. Он шёл, разглядывал себя и не переставал удивляться. Первое на что он обратил внимание – отсутствие послеоперационных шрамов на бёдрах. Широченные длинной в пятнадцать и семнадцать сантиметров куда-то делись, странно быстро рассосались. Пропал рубец после удаления аппендицита. Пропал шов после ранения справа в низ живота. Всё рассосалось. Не осталось и следов. Было не понятно, а титановые протезы тоже рассосались или только швы? Пощупал на спине, но и там рубца после ранения не обнаружил. Он хорошо помнил последние секунды своей прежней городской жизни, но как попал сюда – непонятно. Если умер – должны были похоронить, закопать. Но не бросить же в лесу просто так. Слишком много вопросов, а умных вопросов, как известно, не бывает. Поэтому и состояние,
