похлёбкой, лежали куски хлеба из какой-то полбы. Судя по семенам – разновидность пшеницы. Но откуда она здесь, если в наше время о ней и не слышали. В глиняном кувшине – квас. Квас оказался хмельной.
– Преломим хлеб во славу Господа и поблагодарим Его за нашу еду. Аминь.– Откуда это стало появляться в его голове, он не знал. Он и раньше к этому относился с пониманием, но не настолько же! При всей его памяти, появились некоторые моменты, которые он объяснить не мог. Хотя это и не противоречило его мыслям. Возможно, он раньше просто стеснялся так открыто, так запросто говорить то, что думал, что у него на сердце.
– Скажите, я так понял, что и до меня здесь уже ходили старцы?
– Да. Здесь, даже как-то жил старец.
– И что же?
– А его сожгли по приказу барона.
– Сожгли? Как еретика? Такое возможно, только если у власти стоят слуги дьявола, и дьявол их король.
– Примерно так оно и есть.
– Печально. Mortem effugere nemo potest – «смерти никто не избежит». Nemo me impune lacessit – «никто не оскорбит меня безнаказанно». Воздастся всем по делам их. Аминь. А почему барон так решил его наказать? Барон такой противник Бога?
– Да я бы не сказала. Просто старец много говорил, кричал, призывая нас к Богу, говоря, что скоро судный день. Попал под горячую руку.
– Ad nauseam – «до тошноты», так говорится о дискуссиях, которые уже утомили участников своей длительностью.
– А, ну да. Возможно, так и получилось.
– Поживём-увидим. Спасибо, хозяюшка, за хлеб-соль. Пора уже к старосте предстать пред ясные очи. Послушаем, что местная власть скажет.
– Да он у нас нормальный. Строгий, но справедливый.
Дом у старосты был хорошим деревенским пятистенком. Во дворе сараи, из которых мычало и хрюкало. Зажиточный такой мужичок. В семнадцатом году его раскулачили бы точно.
– Пришёл, Божий человек?
– Скорее всего, Бог привёл.
– Покормили? Не обидели?
– Нет. Всё было хорошо и вкусно. Спасибо вам за заботу.
– На то старосты и поставлены, чтобы о людях беспокоиться. Работник здоров, значит, урожая больше вырастит. Барону, опять же, хорошо. На одной земле живём.
– Обождите! Это же Венера, а вы говорите – на одной земле живём. Земля же далеко.
– Кхе. Правильный вопрос. Но так говорили наши деды и прадеды, так говорим и мы. И не будем менять что было.
– Ab antiquo – «исстари», «издревле».
– Что?
– Издревле. Не будем менять то, что было издревле. Это латынь.
– Да знаю я, что такое латынь. А ты-то, откуда её знаешь.
– Да все мы учились чему-нибудь и как-нибудь. Всему помаленьку.
– Грамотный, значит.
– Естественно.
– Твоё естественное далеко не для всех естественно.
– Ох, и закрутили вы, уважаемый.
– А то. Староста я или не староста.
– Староста. Однозначно.
– Присаживайся.
