style="font-size:15px;"> Полинька Сакс принужденно рассмеялась.
– Нет, в Италии. В Италии, конечно.
– О, да! Но последнее время там стало более хуже, вы не находите?
– К сожалению, я в Италии не была, – призналась Полина Георгиевна с легкомысленной беспечностью, позволявшей сделать вывод, что она не слишком жалеет о том, что не была в Италии. – В наше время туда не слишком охотно пускали. Эти райкомы, собеседования… Сплошная морока!
– А вы? – обратился принц к Жанне, из вежливости не оставляя вниманием хозяйку дома.
– А я была, – бесстрашно соврала Жанна.
– Когда ж ты успела? – зловеще зашептала (зашипела) ей на ухо Полина Георгиевна.
– Мне о ней рассказывал один человек.
– Этот твой италья?.. – Полина Георгиевна осеклась и закрыла рот ладошкой, чтобы из него не вылетел неуместный вопрос.
– Нет, один необыкновенный человек.
– О, в России есть необыкновенные люди! Я хотел бы знакомиться. Это моя мечта – встретить необыкновенного человека. Такого, как Будда. И пойти за ним.
– Тем более что Будда тоже был принцем. – Полинька Сакс демонстрировала знания, полученные на бульварных проповедях.
– Позвольте благодарить вас за ваше уточнение.
– Да, но ваша мечта о встрече… – Полина Георгиевна тревожно переглянулась с Жанной. – Боюсь, это будет не совсем удобно.
– Почему? Что есть в этом неудобного?
– Видите ли, Ваше высочество. – Полинька Сакс старалась быть дипломатичной. – Раньше необыкновенные люди были наверху, а теперь ушли вниз, в подвалы, котельные, ямы. Это не каждый выдержит.
– Все равно я хочу встретиться, – сказал принц, ставя свое желание выше всех противоречащих ему доводов. – Я изнемогаю по необыкновенным людям.
Глава пятнадцатая
Рядовой
Жанна ко многому привыкла и была готова, но этого совершенно не ожидала. Да и кто мог ожидать, что Николай так рассердится. Она ведь только намекнула, когда рассказывала о принце и его заветной мечте встретить необыкновенного человека: вот, мол, есть один необыкновенный, и выразительно посмотрела на Николая (правда, тотчас опустила глаза), но принцу-то даже имени не назвала. И ни о какой встрече с ним, естественно, не договаривалась. Как она могла, не спросив! Но Николаю и этого оказалось достаточно, так его задело, укололо, оцарапало. Мало сказать, рассердился – разбушевался, осерчал, вознегодовал, стал кругами ходить по комнате, отшвыривая стулья (и без того сломанные). И, разумеется, посыпались упреки:
– Как ты могла такое сказать! Необыкновенный! И это про меня! Про того, кто все бросил, ото всего ушел, забился в тараканью щель, поселился в этом подвале, лишь бы со всеми сравняться, всем уподобиться, стать таким, как множество других. Так знай же, усвой раз и навсегда: я самый обыкновенный, заурядный, такой как все. И не смей меня называть иначе.
Жанна
