наболело) и уступал право на высказывание Жанне.
– Что, поболтаем, как всегда? – спросила она, придавая привычный смысл выделенному голосом слову. – Что у нас там? Что-нибудь с ним произошло?
– Ничего. В том-то и дело, что с ним ничего не происходит. Стоячая вода. – Жанна застыла без движения, словно и сама оказалась по горло в стоячей воде.
– Может, он думает?
– Он всегда думает, но сейчас это нечто другое.
– Тоска? Депрессия? Упадок духа? Мировая скорбь?
– Я могу сказать, что тоска или мировая скорбь, но мне это ничего не даст, а тебе не объяснит. Мне надо решить, что делать.
– Увези его куда-нибудь. – Полина Георгиевна стала продувать носик чайника, закупоренный пробкой из скопившихся чаинок, – продувать, искоса посматривая на Жанну.
– Он не согласится. – Жанна достала чашки.
– Оставь его на время одного.
– Будет только хуже.
– Ага, тогда вот что! – Полина Георгиевна сполоснула кипятком чайник и насыпала свежей заварки. – Скажи, что ты его разгадала, что он воскресший Наполеон, Петр Великий или какой-нибудь святой, к примеру Николай Чудотворец.
– Зачем?
– Чтобы его озадачить, вызвать недоумение, встряхнуть.
– Не поможет.
– Тогда развлеки его каким-нибудь простым, элементарным способом.
– Каким именно?
– Придумай. Или, в конце концов, посоветуйся с Лаурой. Она у тебя на выдумки хитра.
Больше они ничего друг дружке не говорили и чай пили молча.
Глава двадцать третья
Кукольный театр
В тот же день Жанна позвонила Лауре, и та (ее вдруг осенило) ей подсказала:
– Кукольный театр. Помнишь, у твоего итальянца, который не хотел на тебя тратиться, был кукольный театр?
– Ну и что?
– Пригласи его.
– Зачем?
– Чтобы он устроил для Николая спектакль. Пусть его куклы дубасят друг дружку по голове и орут истошными голосами.
– Ты считаешь, это его развлечет?
– Не знаю, развлечет или нет, но он хотя бы из вежливости улыбнется, а там глядишь и развеселится.
– Как-то я в это не верю.
– Не веришь, потому что ты сама засохла от тоски. А ты возьми и попробуй.
Жанна разыскала, вызвонила по старым записным книжкам своего итальянца, долго его уговаривала, уламывала, упрашивала и наконец все-таки упросила его дать спектакль в подвале. И лишь только она собралась загадочно, с интригующей улыбкой, полунамеком поведать об этот Николаю, как услышала от него:
– Не надо. Поблагодари его и скажи, чтобы не приезжал.
Жанна обомлела от удивления, закашлялась и широко раскрыла глаза.
– Откуда
