Фёдор держался своей линии. «Зачем давать надежду? Молодая, себе ещё найдёт».
Галина демонстративно накрыла стол для гостьи: вытащила откуда-то старинный самовар, родительский сервиз, праздничную скатерть. С важным видом сидела и дула чай из блюдца. Николаева пила из кружки.
«О! Опять этот взгляд!» – вскипел Фёдор.
– Федюша, а мы тебя уж заждались, – заворковала Галина, – садись с нами. Анюта пирог капустный испекла. Жуть какой вкусный. Попробуй, иначе я всё проглочу.
– Нет, спасибо. Мне ещё постолярничать надо. Заказ. – Фёдор схватил какую-то ненужную ерунду и, не слушая протесты сестры, вышел.
– Вот ведь какой! – долетело в спину.
– Дашь слабину – пиши пропало! – сказал себе, укрывшись от всех в сарае.
Встретив Зину на улице, Фёдор решил заговорить.
– Привет. В субботу в клуб придёшь? Вроде агитбригада собирается приехать. Комсомольцы что-то там придумали, – говорил быстро на одном дыхании.
– Сдались мне ваши комсомольцы, – вздёрнула нос Зина, – опять будут стихи читать, да агитировать. Оно мне надо, – и тут же добавила, смягчившись, – вот если танцы будут, то приду.
– Обязательно будут, – с жаром подтвердил Фёдор.
– Тогда приду, – и, подмигнув, Зина пошла дальше, помахивая авоськой.
Фёдор не двигался с места. Она обернулась и крикнула:
– А тебя как звать?
– Фёдор!
– А меня Зина!
– Очень приятно!
– Мне тоже!
Она постояла несколько секунд, рассматривая его на расстоянии. Махнула рукой – «салют!» и, не дожидаясь ответа, пошла дальше.
До субботы считались не дни, а часы.
Фёдор заранее вычистил единственный парадный серый пиджак и нагладил белую в коричневую клетку рубашку.
– Свадьба что ль у кого намечается? – спросила Галина с ехидной улыбкой.
Фёдор и ухом не повёл. Он решил свести общение с сестрой к минимуму. «Меньше знаешь – лучше спишь», – срывалось с языка. Он уже заранее предвидел реакцию сестры и внутренне содрогался.
Галина чуяла – что-то происходит. Но что? Почему она ничего не знает?
Когда в субботу вечером, Фёдор облачился в пиджак и рубашку, она всплеснула руками:
– Батюшки, как на парад! Ей богу.
Фёдор поспешил удалиться: «Заноза, а не женщина».
В клубе застолбил место для Зины рядом с собой – уселся сразу на двух стульях. Только бы пришла. Где-то внутри подрагивало сомнение.
Когда зал наполнился, стул Зины колол всем глаза. Желающих присесть было предостаточно. Фёдор до последнего держал оборону, а Зина всё не появлялась.
Остановившаяся перед Фёдором Николаева спросила:
– Федя, а можно присесть?
Фёдор молчал, не решаясь на ответ. Николаева смотрела влюблёнными глазами.
– Что? –
