неподалеку от замка, – сказала Лара.
Разлом остался позади, лес Аруа темнел справа, между ним и горами Манны простиралась холмистая равнина. Горы напоминали скелет огромного дракона, скальные ребра параллельными дугами спускались от далекого хребта. Южные отроги заросли хвойными лесами, на северных белели проплешины снега. Три конические вершины, вздымающиеся над грядой, были покрыты ледниками. В низкогорьях, полого тянувшихся от равнины к склонам, между еловыми рощами виднелись свинцовые пятна озер.
– Я бывала здесь, – сказала Лара. – Отец нас сюда возил, чтобы показать Разлом.
– Батюшка ваш в замке дожидается? – спросил Дук, и Лара метнула на него злой взгляд.
– Он умер давно от чумы. В замке тетки с мужьями и… Не твоего ума дело! Нам туда, – она показала вдоль предгорий.
Дук вновь пошел впереди всех, за ним Лара и вагант, следом Вач, тянувший волокушу с так и не очнувшимся стариком.
Бард Бреси старался держаться возле Лары. Вагант с досадой замечал, что она совсем не обращает на него внимания. А вот Бреси на нее обращал, еще как обращал. Ему нравилась эта женщина. Настоящая госпожа, не то что девки из веселого дома. Нет, они были с Бреси милы, но подшучивали над ним, а госпожа – нет. Серьезная такая и грустная. Хотя в тех редких случаях, когда Лара замечала присутствие ваганта и что-нибудь говорила ему, в ее взгляде и голосе не было надменности. Наверное, она примерно одного с ним возраста, может, совсем немного старше. Но я же опытный, думал он, я жизнь знаю, а она… из богатой семьи, что она видела? Надо ее опекать, советовать, что делать. Вач – он, конечно, защитить может, если что, но ничего другого не умеет. Вот разве подраться с кем да через пропасть перенести… Надо же было так струхнуть! Бреси смущенно потер переносицу. Жаль, госпожа видела, как Вач схватил его в охапку и потащил по тем клиньям. Да еще и вместе с волокушей. Надо будет объяснить ей, что на самом деле он не испугался, просто не привык к высоте, голова закружилась. Объяснить, что у него другие достоинства имеются. А ведь было в том послании на деревяшке намалевано: «У нее будет мой ребенок», – невпопад вспомнил Бреси. Значит – никакая она не… неопытная девочка. Он ощутил укол ревности. И к кому? К мертвецу!
Лара быстро устала. Полоса Разлома еще виднелась позади, когда она остановилась и произнесла:
– Погодите.
– Вы бы оперлись о мою руку, – рискнул предложить Бреси. – Я вот совсем не утомился, я вам запросто помогу… – но она покачала головой и села на землю.
На самом деле Бард тоже устал, да еще и есть хотелось так, что желудок скрутило.
Дук Жиото украдкой дожевал черствый хлеб, завернутый в тряпицу кусок которого он нашел в своей котомке, и повернулся к ним. Оставив волокушу, Вач подошел ближе и предложил:
– Могу понести.
– Не надо, – сказала Лара. – Сейчас пойдем дальше.
– Далеко нам еще, госпожа? – спросил Жиото.
Она оглядела равнину. Скалистые предгорья напоминали лежащие
