что он имеет в виду.
Это и правда не то чтобы сложно, по крайней мере, для опытного колдуна. Сперва учишься узнавать прошлое вещей, то есть наблюдать события, случившиеся в помещении, где находился выбранный для допроса предмет, а потом оказывается, что ровно то же самое можно проделать с живым человеком. Дождись, пока он заснёт, и вперёд, выясняй, что душе угодно. Вернее, на что у тебя хватит могущества, всё-таки человек – активно сопротивляющийся материал. Но насчёт Джуффина можно особо не беспокоиться, он с кем угодно справится. В смысле, разговорит и увидит, что ему надо. И со мной у него этот номер уже получался неоднократно. Когда-то шеф тащил меня ночевать к себе домой после всякого мало-мальски значительного происшествия, а наутро неизменно оказывалось, что он осведомлён о моих похождениях куда лучше, чем я сам.
– Ну и чего ты смотришь зверем? – укоризненно спросил Джуффин. – Сам должен понимать, мы не из праздного любопытства собираемся вызнавать подробности. А только для того, чтобы защитить – тебя и весь город, если вдруг выяснится, что есть от чего.
– Да вызнавайте на здоровье, – вздохнул я. – Зверя, которым я на тебя смотрю, сейчас другое интересует: на кой было заставлять меня рисовать этот грешный поезд?
– Чтобы продать картину на аукционе и заработать кучу денег, – ухмыльнулся шеф. – На долгое и приятное лечение нервов в куманских притонах, мы с сэром Шурфом честно его заслужили… Эй, ты что поверил? Нет, правда поверил?
– Да кто ж тебя знает, – буркнул я. – Ты хитрый. Никогда не угадаешь, что у тебя на уме. Рисунок-то вы из меня действительно вытрясли. И теперь я не понимаю, зачем.
– Просто любая кропотливая работа отвлекает и успокаивает, – объяснил Шурф. – Особенно непривычная, которую делаешь не каждый день. С тем же успехом мы могли бы усадить тебя вышивать, но было бы довольно непросто придумать, зачем это нужно. А рисунок понятно, зачем.
– Ну и потом, твой рисунок действительно может понадобиться, – добавил Джуффин. – Если вдруг объявятся новые свидетели этого – как его?…
– Поезда.
– Да. В общем, если кто-нибудь увидит в городе нечто похожее и не сможет объяснить, что это было, лучше иметь под рукой хотя бы примерное изображение. Не беспокойся, я не выдам твоё авторство, если это тебя тревожит. Но хоть убей, не понимаю, почему ты считаешь свой рисунок настолько плохим.
– Просто поверь на слово, он ужасный. Не передаёт даже сотой доли впечатления. Так нельзя.
– Но на оригинал хоть немного похож?
– Похож, – неохотно согласился я. – То есть опознать поезд по этому изображению можно. А больше ничего от него и не требуется, ты совершенно прав.
– Если тебя так угнетает собственное несовершенство, ты можешь брать частные уроки рисования и повышать мастерство, – совершенно серьёзно заметил сэр Шурф.
В чьих угодно устах это сейчас прозвучало бы как издевательство. Но с Шурфом я знаком
