ведении, настолько все в этом пространстве – мое решение, что никакие стены и башни даже не нужны.
Она моргнула вдруг, поняв, что погрузилась в какой-то свой мир, забыв про присутствие стилиста. Несмело улыбнулась.
– Получится что-то такое в мир транслировать?
Евгения улыбнулась в ответ, и даже глаза ее загорелись ярче от вдохновения.
– Не знаю, но мы точно попробуем.
«В основном, – подумала Тамара после нескольких этапов шопинга и финальной ревизии, – у нас получилось».
Новая работа нашла ее сама в течение двух месяцев, которые Тамара выделила себе на перезагрузку. В то время процесс еще не имел названия, но позже она поняла, что именно ее она себе и устроила, и провела с удивительной последовательностью и неослабевающим напором.
Она жила с ощущением, что необходимо постоянно продолжать двигаться, поддерживать это устремление вперед, потому что, если она остановится хоть на секунду, если отвлечется на мгновение, то уже не сможет вернуться в строй, а откатится назад в пропасть депрессии и спящей воли.
Страх упасть назад подталкивал ее в спину, не давая расслабиться, и она была ему за это благодарна.
Новая работа, помимо достойной ее зарплаты (сами предложили без разговоров, как будто почувствовали, что на меньшее она не пойдет) и удобного расположения, выгодно отличалась от всех предыдущих тем, что начальником у нее была женщина. Они далеко не всегда были согласны друг с другом, и между ними не сложился органичный рабочий тандем, но по крайней мере Тамара была избавлена от необходимости выслушивать тонкие и не очень намеки, что не все ее обязанности прописаны официально в должностной инструкции и не хочет ли она интересным способом заработать сверхурочные. Работать с Галиной было сложно, но Тамара уважала ее как профессионала, и это было гораздо более ценно.
Конечно, были еще коллеги-мужчины, директора отделов на параллельных с ней позициях, но ее новый имидж или, скорее, новая внутренняя осознанность и уверенность помогали ей без усилий удерживать нежелательные порывы на расстоянии вытянутой руки. Взгляды следовали за ней постоянно, но правила игры поменялись. Вместо «Твоя по требованию» ее сигнал изменился на «Смотри, но не трогай» и «Только по приглашению». Первые несколько недель у нее то и дело дух захватывало от такой реакции, и никак не верилось. В голове крутилась веселая мысль: «А что, так можно было?»
Вместо мужчин, по определению считавших ее своей собственностью, ее внезапно окружали мужчины, стремившиеся всеми силами заслужить ее внимание и одобрение – добиться того самого приглашения. Приглашения, к слову сказать, Тамара раздавала, не стесняясь, когда очередной претендент казался ей интересным. Но тут вскоре вскрылась новая проблема. Ни один из них не хотел ее отпускать. Впервые в жизни ей закатывали сцены ревности – и не только в отношении мужчин, к которым она проявляла хоть малейшее внимание. Ее любовники не хотели ее делить ни с работой, ни даже с тем временем, которое она
