в этот дом!..
– Тетя, что ты говоришь?! Стыдно, старая женщина! – рванулась к ней Арфик, опрокинув стул. Но ее опередил Мисак. Болтая пустым рукавом пиджака, он подскочил к Ануш.
– Замолчи, старая ведьма, – сказал он, – не делай из мухи слона. Сначала найди причину, чтобы осуждать. Слышишь меня, сейчас же замолчи! – Багровея от ярости, он пошел на нее, но его остановил Мушег.
– Ты что, отец? В твои-то годы… С ума, что ли, все посходили?
– А ты разве не слышишь, какие слова она тут говорит?
– Ну пусть себе говорит, от ее слов ни у кого не убудет. А ты, тетя, взяла бы себя в руки. Стыдно! Ну, случилась беда, никто не виноват. Мы сейчас все взвинчены, но надо же уметь себя сдерживать!
Елена, бледная как полотно, в ужасе озиралась по сторонам, ничего не понимая.
– Пойдем, Лена! – Гришик схватил ее за руку и потянул за собой. – Идем, ну! Домой идем!
Елена не сдвинулась с места.
– Да в чем дело, Гришик, объясни хоть ты.
– Идем! – твердо сказал мальчик. – Домой идем!
– Да, Лена, тебе лучше пойти наверх, – сказала Арфик. – Из-за этого проклятого града все стали психами. Немного побудь у себя, потом выйдешь, когда все успокоится.
– Я уйду, Арфик, я сейчас уйду, раз вы говорите. Но хоть объясните, в чем дело, я ведь ничего не поняла!
К ним подошел Мушег.
– Арфик, ты займись старухой, уведи ее в дом, а я с Еленой побуду. – Он взял Елену под руку и увел ее наверх.
С другого боку, как бы охраняя ее от возможных неожиданностей, шел Гришик, то и дело воинственно оборачиваясь назад да приговаривая:
– Сумасечий она.
– Так что же она кричала? – спросила Елена, когда поднялись на верхнюю веранду. – Я заметила, что она бросала на меня злые взгляды. Она на меня за что-то сердится? Вы говорите, не скрывайте.
– Да, Елена, на тебя… – сказал Мушег, смущенно отводя взгляд. – Ты не слушай ее, она старая женщина с… как это у вас говорят?.. С предрассудками. Говорит, что у тебя нога тяжелая, поэтому пошел этот проклятый град. Не обращай внимания.
Потрясенная Елена уставилась на него:
– Я? Виновата, что пошел град?..
– Глупости все это, темнота, не надо обращать внимания, Лена.
– Она сумасечий женщин! – выкрикнул в сердцах Гришик, вытирая кулачками слезинки с глаз.
Елена только теперь поняла, что старуха так неистово проклинала ее…
– Та-ак… – проговорил Арсен, выслушав рассказ отца. – Докатились, значит, дальше вроде некуда…
– Да ты слишком не переживай. Дурной, коварный человек способен мир и покой семьи превратить во вражду и смуту… Сам знаешь, женщина – она и есть женщина, языком мелет, а мозгами пораскинуть… да где их взять, мозги-то? Вот как, значит, получается, сынок.
Некоторое время они молча курили, попыхивая в темноте огоньками сигарет.
