телефонный разговор.
Алла нервно сжалась, стуча зубами, и долго приходила в себя. Дышала полной грудью, не чувствуя ни ног, ни рук.
Когда фары автомобиля Хавина осветили кирпичный забор и ворота к большому кирпичному дому Аспенских, Вероника протянула водителю ключи:
– Здесь от калитки и от ворот.
Тот открыл и въехал во двор. Свет фар уперся в кирпичную стену с большими темными окнами и фасонные двери дома. Вероника и Хавин вышли из машины. Павел ощутил досадное волнение, словно с ним происходило какое-то сумасшествие. Пустой дом. Вероника. Он. Может быть, все-таки не стоило соглашаться с ее предложением. Впрочем, глупо было теперь об этом думать. Обожгла шальная мысль, что именно это ему и нужно теперь.
До сих пор лишь сумасшествие бизнеса целиком поглощало его, он кипел в этом сумасшествии, делал деньги и никого вокруг себя не замечал. Женщины для него были сопутствующим звеном. Они шли рядом, сопровождали. Однако это не устроило их. Жены хотели, чтобы Павел сходил с ума от них, а уже потом от бизнеса. Но у него было все наоборот.
Впервые в нем как-то это перевернулось, когда с ним была Юлия. А теперь ее лицо стало в памяти теряться и на его месте возникло лицо Вероники. Сожалеть об этом было глупо, ибо он не сомневался, что уже больше никогда не встретит Юлию.
Павел смотрел, как Вероника открывала дверь в дом. Стройная фигура, красивые ноги, горделивая осанка – все нравилось ему. Она открыла дверь и сквозь полосу света фар вернулась к Хавину, приблизилась так, что он уловил ее дыхание:
– Вы о чем-то думаете, Павел? – спросила так, будто знала все его мысли.
А ему захотелось обнять ее, его тело напружинилось. Вероника слегка раскрыла рот, как бы предлагая губы для поцелуя. Но Павел стряхнул с себя это наваждение, не поддался порыву, боясь все испортить. Через силу выговорил:
– Ни о чем я не думаю, Вероника.
– Значит, мне почудилось, – вздохнула она. – Наверно, в темноте всегда что-нибудь чудится.
– Возможно, – буркнул Павел.
Вероника продолжала стоять перед ним, и он начинал понимать, что она ждет от него каких-то действий. Следовало взять ее за плечи, обнять и поцеловать. Однако Павел не сделал этого. Он отступил на шаг. И тогда она проговорила:
– Я приглашаю вас в дом, – взяла его за локоть.
Вошли внутрь, Вероника включила свет и сопроводила Павла по комнатам, что-то поясняя. Но Хавин восхищенно смотрел на женщину и не слышал ее пояснений. В пустом доме – никого кроме них. Ее голос завораживал. Его тело готово было взорваться от напряжения. Вероника посмотрела ему в глаза:
– Да вы меня не слышите, Павел. Поглядите, это комната, в которой вы будете спать, а эту кровать я сейчас застелю для вас. – Вероника улыбнулась. – Я всегда сплю на ней, когда ночую в доме. Мне нравится эта кровать. Вам она тоже понравится.
От ее близости у Павла перехватило дыхание. По телу побежало тепло.
– Вы думаете? – прошептал он и судорожно обнял ее за талию.
– Да, – тоже прошептала Вероника.
Павел
