хмыкнул дядька, разглядев мое замешательство. – Когда ты первый раз мне рассказал про своего друга в подвале, то у меня возникло кое-какое подозрение. Потом я нарисовал кое-что, покумекал малость и понял…
Я уже стал догадываться, к чему клонит наставник. Мы свернули налево и прошли совсем немного. Основной ход удалялся вглубь, а от него отходил почти под прямым углом необычайно широкий проход.
– Стойте здесь, – велел братьям Остах и отдал им свой яркий факел, забрав у меня тусклую лампу. Он качнул головой и подтолкнул меня вперед. Мы прошли совсем немного, и наставник поставил светильник в очередную нишу. А мы двинулись дальше. Робкий и ненадежный источник света остался позади, а мы с каждым шагом погружались в подземную мглу… Или нет?
– Видишь? – шепнул дядька.
Я кивнул. Впереди откуда-то снизу пробивался серый хмарный лучик света. Мы приблизились и уперлись в стену. Дальше хода не было. Я разглядел, как у меня над головой, сквозь щель между блоков струится тот же тусклый свет. Дядька подошел к щели вплотную и приник к ней.
– Все верно, – удовлетворенно прошептал он. Наставник повернулся, приподнял меня, и я тоже подсмотрел в щелку. Вечерело, солнце уже близилось к закату, но света хватило для того, чтобы разглядеть знакомую мне комнатушку, будь она неладна. Вон и сиденье под окном, на котором я недавно читал записи деда.
Мы двинулись назад. Остах забрал лампу из ниши, а я остановился, как громом пораженный.
– Так кто же нас разглядывал-то? А, наставник?
– А может и не было никого? – пожал плечами Остах. – Человек обычно чувствует, когда пустота за стеной. Так мы устроены. Так бывает.
Я пожал плечами. Действительно, бывает. Подсознание какую только шутку не выкинет.
Боря меня удивил. Мне казалось, что наш поборник справедливости нарочно отчебучит что-нибудь, за что его непременно отправят в комнату наказаний. Из чувства солидарности. А то все друзья отсидели, а он нет. А Бареан, напротив, ходил весь день придавленный и вел себя ниже травы тише воды. Но ему это не помогло. Перед самым полдником Хак Стурр подошел к Бареану и велел.
– Твоя очередь. Топай в подвал.
– Его-то за что? – вырвалось у меня. – Он же ничего не сделал.
Комендант посмотрел на меня тяжелым взглядом и не удостоил ответом. Боря жалко улыбнулся, сгорбился и посмотрел на меня так, словно прощался. А потом обреченно отправился следом за комендантом. Ну точно, подземелий боится! Или замкнутого пространства! Меня подмывало рассказать ему про подземный ход, про то, что никаких глаз у стены нет, за ней просто пустота. Но я обещал дядьке хранить секрет, который знали совсем немногие. Поэтому пришлось держать рот на замке.
Ну, комендант! Ну, Хак Стурр! А дядька еще называл его толковым педагогом! Садист, беспредельщик! Он же умудрился отправить в карцер, одного за другим, всех иноземцев! Сразу же, с первого дня! А Барена и вовсе ни за что ни про
