темнота ночная, а по сторонам от нее хмарей-то и нет. Как так может быть?
– Кой черт дождь! – Выругался Лиходеев, вспомнив наставления воспитателя в этом мире. – То, что мы лицезреем, называется чертова свадьба. Не слыхал, разве? Но мы ее трогать не будем. Обминем. Она как раз в сторону половцев движется. Если все сложится, мало нашим злейшим друзьям не покажется. За мной, левой стороной обходим!
Спасибо тебе дед, многому научил, о многом поведал. Пусть тебе будет хорошо в твоем Светлом Ирии. По большому счету, для Егора в природном явлении ничего необычного. Кроме того, что и он видит огромный вихрь впервые в жизни. Так уж случилось. Обойдя воронку, ростовчане и Лиходеев поскакали дальше. Чертову свадьбу понесло мимо них.
Запыленные, вымотанные многочасовой скачкой кони, несли седоков подальше от черноты, наполнявшей синь неба черным разводом, пытаясь оставить несущуюся по небу тучу подальше от себя. Храпевшие лошади, понукаемые степняками, набрали скорость. Высокая трава, раздвигаемая грудью животных, шуршала под копытами. Не тут-то было, туча ускорилась, изменила направление своего движения, пожирала отстающих, замешкавшихся. Перед тем как исчезнуть, люди чувствовали дыхание знойного ветра со стороны надвигающейся преследовательницы.
Вечерело, но солнце еще было высоко. Повеселившись, воронка ушла на простры степи, позади себя оставив разобщенные кучки людского материала. Короче выжившие были.
* * *
Молодое тренированное тело казалось, не знает усталости, ни по чем ему горки и овраги. Подчиненный контингент под стать ватажку. Сердца перекачивают по венам литры крови, а легкие перегоняют кислород кубами. Лошади поедают километры пути. Чуткое ухо и зоркий взгляд Смеяна, следовавшего передовым дозором, вычленяют из общего фона звуков тревожные шорохи, запахи и силуэты. Движется ли человек по немому бору, дремлет сонная пуща в тиши заповедной. Только шорох шагов, приглушенный травой и песком, да иногда прорывается осыпь мелкой каменистой крошки или песка под копытами. Напрягает незнакомая местность, заставляет постоянно быть начеку. Густые заросли одновременно и помощники и предатели. Они укроют от посторонних глаз в случае чего, и скрыться дадут, да и стрела степняка или татя, застрянет в них или изменит направление своего полета, но и мешают они же, не по-детски. Чуть расслабились, зацепил кто ветку, нашумел, обратил на себя внимание. За любым кустом мог и вражина притаиться, а то и целая ватага разбойного люда. Подпустят поближе и спеленают как последних лохов, а могут пострелять. И такое развитие событий имеет место быть! Опять-таки, скорость передвижения… Вот и приходится напрягаться, потеть и отвлекаться на каждый шорох, на каждый птичий свист, дозорных менять часто, чтоб глаз не замыливался. Не до болтовни. Никто из них не вернется домой, если он напортачит. Всегда так было, за все отвечает командир.
Смеркалось. После жаркого дня никак не хотелось верить своим глазам, тучи закрыли небосвод, холодный северный ветер своими порывами клонил долу березовую ополицу. Ветви деревьев трепещут, будто
