разницу?
– Она есть?
– Должна быть, – категоричное утверждение.
– Пусть будет, если должна.
У меня нет ни сил, ни желания спорить. Особенно с тем, кого вижу третий раз в жизни.
– Заканчивай свои опыты.
Что я слышу? Он… просит?
– Зачем?
– Они ни к чему не приведут.
– Уже привели.
Темно-синий взгляд изображает вежливый интерес:
– И к чему же?
– Я кое-что понял.
– Поделишься находкой со мной?
– Почему бы и нет? Поделюсь.
– И что ты понял?
– Нет смысла определять меру добра и зла для других: у каждого она своя. Только не надо об этом забывать и не надо спешить выносить приговор, потому что твоя голова тоже лежит на плахе. Чужой.
Отец посмотрел на огонь свечи сквозь черный рубин вина.
– А раньше ты этого не знал?
– Знал. Но не понимал до конца.
– Теперь доволен?
– Тем, что понял? И да, и нет. Пожалуй, предпочел бы не понимать. Но от солнечных лучей нельзя прятаться вечно, иногда приходится выйти на свет, хотя оставаться в тени уютнее и безопаснее.
Наступает молчание. Мы оба ждем, однако ждем разных вещей: я – ответа, он – вопроса. Но первое не возникает без второго, верно? И я спрашиваю:
– Зачем ты пришел?
– Это имеет значение?
– Нет.
– Жаль. – В коротком слове успевает промелькнуть усмешка. – Не терплю бессмысленности.
– Я не сказал, что в твоем визите нет смысла. Я сказал, что он не имеет для меня значения.
– Тогда жаль вдвойне. – Отец качнул головой и поднес к губам бокал.
Выдерживает паузу? Но с какой целью? Дать мне возможность собраться с мыслями? Так я их далеко и не отпускал.
– Ты пришел, чтобы меня отчитать?
Глоток. Еще один. Медленный, исполненный наслаждения. Можно было бы решить, что он испытывает мое терпение, но… Неожиданно догадываюсь: ему так же трудно подбирать слова, как и мне. А такое происходит по двум причинам – либо сказать нечего, либо сказать нужно очень много, а времени не хватает. Какая же из причин заставляет моего отца медлить?
– Нет. Я уже сказал – не терплю бессмысленности.
– Значит, меня бесполезно воспитывать?
– Воспитывать? – Он недовольно хмурится. – Никогда раньше этим не занимался, не стану и теперь.
– Потому что не чувствуешь себя вправе это делать?
Я не шучу, не подкалываю, не издеваюсь. Всего лишь предлагаю вариант объяснения, понятный мне. И, разумеется, неприемлемый для моего собеседника:
– Раз уж ты первый заговорил о правах… Как насчет обязанностей?
– Твоих или моих?
– Я свои
