style="font-size:15px;"> Через три дня он стоял возле единственного подъезда дома по адресу Речной проспект №3, и, задрав голову вверх, разглядывал этот «небоскрёб». «Ну, отгрохали! И зачем вообще такую махину строить? Не понимаю… Неужели самим удобно на самую верхотуру каждый день лазить? Хотя, у них сейчас лифты, кнопочку нажал и наверх катишься», – он приложил ладонь козырьком над глазами, чтобы не щуриться от солнца.
– Перелой! – заорал он, продолжая глядеть вверх. – Тиркуш!! Выйди на минутку, поговорить надо!
Минут через пять-семь тот появился и, протирая глаза, словно был с просонья, подошел к Фитуну:
– Чего тебе? Только заснул, а тут ты базлаешь.
– Я же не знал, извини. Так-то, по ночам спать надо… – Фитун пожал местному домовому руку и с плохо скрываемым сочувствием посмотрел на него. От старого задрипанного тулупчика Перелоя за версту несло затхлостью и плесенью. – Пойдем к тебе в дом что ли? Или здесь посидим, на воздухе?
– Давай лучше здесь, а то там уже надоело всё…
Они зашли за угол и присели на травку, прислонившись спинами к стене.
– Чего стряслось-то? – зевая, спросил Перелой.
– Да у меня-то всё нормально. Я тебя хотел спросить – чего у тебя-то стряслось? А то какой-то ты совсем зачуханный стал, смотреть жалко.
– Жалко – не смотри. Чего я тебе, цветочек аленький, чтоб на меня любоваться? – Тиркуша явно задели слова гостя, и на Фитуна он даже не смотрел, только постоянно часто-часто моргал глазами, словно у него был тик.
– Ну, зачем ты так сразу? Может, я помочь хочу.
– А чего мне помогать? Сам управляюсь помаленьку.
– Вижу я, как ты управляешься. Сидишь вон, дергаешься весь… – и, помолчав пару минут, Фитун продолжил. – Ладно, давай напрямую – я слышал тут краем уха, что у тебя в доме не то русалки, не то болотницы пошаливают.
– Кто тебе такое сказал? – Перелой скосил глаза на Борщевика.
– Какая разница, кто сказал? Главное – так это или не так? Я хотел тебе помощь предложить, если это не брехня. А то ты один с ними тут загнешься скоро, – он опять с жалостью посмотрел на Перелоя.
Домовой с «небоскреба» помолчал немного, но потом устало махнул рукой и, тяжело вздохнув, сказал:
– А-а-а… Уж не знаю, кто тебе рассказал про них, только, Фитун, не брехня это, к сожалению. Дела тут у меня действительно совсем хреновые. Две болотницы, да русалка одна с ними. Вредные, злющие собаки… Но понимаешь в чем дело – мне начальник наш Корнут Моздыль строго-настрого наказал молчать об этом. Вот так вот… Не знаю, почему, но вот так вот, – повторил он. – Я ему докладывал, но он сказал держать язык за зубами.
– Почему? – удивленно глянул на него Фитун.
– Говорю же – не знаю.
– Странно… Ведь если б мы толпой на них навалились, так, глядишь, и проблемы бы уже не было. А если не сами, так в Департамент сообщить, чтобы они там Наверху
