потянулся вперед к границе мирка, где из рдеющих и бледно-лиловых кристаллических каменистых валунов высвечивались градации нового мира, совсем, неузнанного, манящего пилигримов в дальний путь. За ним осторожно потянулась вся команда исследователей.
Фантасмагорические огни портальных миров перемигивались в сгущающейся темноте. Кажется, что они манили людей исследовать их миры, но странники безразлично следовали своим путем, доверяя опыту и интуиции Остапа. Он был однажды в подобной экспедиции, и ему не впервой было вклиниваться в эту зыбкую неизвестную пустоту запредельных измерений, что опоясывали Ангельскую Обитель.
Именно в эти минуты я вспомнил древние истории из забытого времени. В них провозглашалась правда о Свете и далеком мире, что был основателем всех миров. Письмена не лгали, когда рассказывали своим читателям о ледяных, сапфировых и аметистовых каменных изваяний, которые в какие-то мгновения вдруг оживали и распахивали для оного мира новые измерения. Однако летописи информировали, что ни один из людей не выживал, погружаясь в те миры, ибо материя становилась мизерной, а жизнь погасала в любом теле живого существа, что осмелился бы перейти те коридоры портала.
– Было бы комфортнее продолжать поездку на машине… – начала жаловаться Снежана, – Хотя здесь даже жутковато! – Такие жалобы были проигнорированы остальными участниками экспедиции.
– В этой пустоши и ни такое увидишь, – самоуверенно подбадривал остальных Остап, – автомобиль тут бесполезен в этой глуши без оплота цивилизации. – Он гордо держал голову прямо и ровно, и ни один мускул не дрогнул в этой смертоносной долине.
Под ногами членов экспедиции крошился щебень или камень, что с диким скрежетанием вылетал под подошвами ботинок людей. Иногда такие куски породы улетали в порталы, мерцающие в лиловых сумерках портальных миров. Казалось, что где-то трещит огонь в камине, или горят растрескивающиеся угли. Ярош с изумлением обнаруживал на земле следы диковинных существ, что когда-то раньше пробежали тут в этой забытой земле. Лупа тут была, как никогда, кстати, чтобы исследовать каждый дюйм испещренной и кристаллической поверхности. Глаза геолога буквально разбегались в разные стороны от такого невероятного разнообразия камней, блистающих золотистыми, зеленоватыми, серебристыми, синеватыми, кровянистыми, кристаллическими, водянистыми и перламутровыми оттенками.
– Мне, кажется, или ты зациклен на камнях? – чуть иронично обронил слово Ромий, локтем бодаясь с Ярошем.
– Ничуть! И вообще советовал бы тебе не мешать мне, исследовать эту землю. Каждый факт и новая информация, могла быть, очень полезна для Ангельской Пустоты и ученых. – бурчал в ответ весьма озадаченный геолог и каменовед Ярош. В замке Ангельской Пустоты его чествовали, как мудрого старца, полезным для науки и исследований.
Искусственное солнце почти сокрылось, и в синеющей мгле гулял
