посетить богатого торговца тканями и члена городского совета…
– Нет, фон Вердт, ступай уже. Я тут совершенно случайно проходил мимо и отвлек Мадлен от ее обязанностей своей болтовней.
– Ну-ну. – Фон Вердт развернулся, морща лоб. – Ладно, тогда я войду. – Но чуть задержался и тепло улыбнулся Мадлен. – Надеюсь, ты приготовила на Майские праздники свое лучшее платье? Я хотел бы, чтобы ты в этот вечер выглядела особенно прекрасной, чтобы я мог похвастаться тобой.
– О да, конечно, – смущенно кивнула Мадлен. – Я уже радуюсь этому. Все будет очень мило.
– И пьяно-весело, – сухо добавил Лукас. – Ты только приведи ее домой до полуночи, и держитесь подальше от пивного фонтана.
– Я вообще не пью пива!
Возмущение Мадлен рассмешило Лукаса.
– Пока нет. Но кто знает, что произойдет, если начнешь задирать нос.
– Я никогда не зазнаюсь, – продолжала возражать Мадлен.
Лукас озорно подмигнул ей.
– Поосторожнее с утверждениями, а то еще кто-то воспримет это как вызов.
– Прекрати городить чушь! – Мадлен шлепнула его по руке, когда он вновь попытался схватить ее за волосы.
– Как пожелаешь. – Лукас отступил, излучая веселье, в то время как лицо Петера потемнело от злости.
– Мне пора.
Фон Вердт кивнул.
– Ты же наверняка еще поищешь приключений на свою голову.
– А как же, обязательно. До скорого, Мадлен, и хорошо повеселиться на празднике. – Он подмигнул ей. – Даже если тебе и не придется волноваться из-за того, что тебя не выкупят, ведь твой фон Вердт уже сделал это впрок. Правда же, Петер?
– Естественно. Я только что занимался этим.
Кученхайм лишь ухмыльнулся в сторону фон Вердта.
– Надеюсь, ты хорошенько раскошелился.
Фон Вердт расправил плечи и вытянулся во весь свой немаленький рост, что, по его мнению, должно было внушить страх.
– Я заплатил достойную цену.
– Братство будет тебе благодарно.
– Разве в братстве не тебя назначили охранником невыкупленных девушек? – Фон Вердт насмешливо вздернул бровь. – В этом году у тебя будет почетное право заботиться о сиделицах на скамейках и подпирающих стены девицах.
– Я поблагодарил за доверие и отказался. – Лукас еще раз кивнул на прощание Мадлен и собрался уже идти, но остановился как вкопанный, увидев приближающихся к нему обоих городских стражей порядка в сопровождении его дяди, бургомистра Генриха Аверданка, и нескольких любопытных соседей и зевак.
– Мадлен? Мадлен! – Анна-Мария Тынен, мать Мадлен, появилась на пороге дома. – Где же ты пропала так надолго? Нам нужна зелень и… – Она замолчала, ошеломленная, увидев Лукаса. – А ты что тут делаешь? – И, не дожидаясь ответа, обратилась уже к фон Вердту: – И милый Петер тоже здесь! Что за сюрприз! Здравствуй. У тебя все хорошо? Конечно же да, ведь ты выглядишь, как всегда, молодцом. Ты к
