Что может быть лучше? – сказал профессор, наливая себе морса.
Накрыла свой фужер рукой и Орыся, когда Гриднев собрался наполнить его.
– Так нельзя, – запротестовал инженер. – Надо обязательно проводить старый год, чтобы вместе с ним ушли все беды и неприятности.
– Спасибо, но, честно, не могу, – приложила руку к груди Орыся. – У меня в четыре утра поезд.
– Всего один бокал! – уговаривал Федя.
Орыся вздохнула:
– Ладно… Но только один!
Эрик тоже не пил.
– За рулем, – кратко объяснил он.
Настаивать никто не стал. Лена предложила сказать тост Скворцову-Шанявскому. Он отнекивался: мол, сам не пьет, но все же поддался настойчивым просьбам.
– Что же, – поднялся он, – будем считать, что в этом бокале вино… Дорогие друзья! Я впервые в этом доме, поэтому прежде всего выпьем, чтобы в нем всегда царили любовь и согласие! Я желаю Леночке и Глебу много-много счастья! Разумеется, благополучия и успехов тоже! Провожая старый год, пусть они, а заодно и мы расстанемся с печалями и неприятностями. Пожелаем Ярцевым в новом году триста шестьдесят пять дней радости и исполнения всех желаний!
Все встали, сдвинули бокалы.
– И чтобы нашлись твои украшения! – добавила Люда Колчина, еще раз чокаясь с Леной.
– Дай-то бог, – вздохнула хозяйка.
После тоста дружно принялись за еду. Профессор положил себе немного лобио, овощей, не притронувшись к мясу.
– О каких украшениях идет речь? – полюбопытствовал он у Лены, которая сидела рядом.
– Не стоит об этом в такой вечер, – уклонилась было она от ответа.
– Почему? – возразила Людмила и рассказала, что Ярцевых обокрали.
– Представляете, – с жаром говорила она, – я, лично я говорила с вором!
– Как?! – удивился профессор.
– Понимаете, я позвонила сюда по телефону как раз в тот момент, когда их грабили! Из наших окон видно их окно в спальне. Я думала, что Лена дома. А мне ответил какой-то мужчина. Голос такой странный, глухой. Вроде как по междугородной…
– Почему вы думаете, что это был вор? – спросил Валерий Платонович.
– А кто же еще? И милиционер сказал, что это был вор! – ответила Колчина, довольная тем, что завладела вниманием компании. – Я запомнила голос, честное слово! Тут же узнаю! Меня два раза расспрашивал оперуполномоченный.
– Ладно, ладно, – недовольно осадил ее муж. – Милиция и без тебя справится.
– Ну и это… – проговорил с полным ртом Бухарцев, обращаясь к Лене, – что милиция?
– А! – махнула она рукой. – Следователь какой-то недотепанный. Представляете, все допытывался, куда я хожу, Глеб, в каких ресторанах бываем, кафе…
– Зачем? – удивился Федор.
– Видишь ли, его осенила гениальная идея, – усмехнулась Ярцева, – будто кто-то из гардеробщиков снял слепки с наших ключей. Двери-то открыли ключами, без отмычки.
