они занимали, на чердак.
Узнав о предстоящих гонениях на англичан, сэр Эдвард немедленно взял из банка все свои сбережения. Таким образом, на руках у Уолтемов оставалась крупная сумма наличными.
Но Вернита понимала, что даже этих денег не хватит надолго. Предыдущая война продолжалась девять лет, и Вернита с содроганием думала, что и эта может продлиться столько же.
– Мы должны экономить каждое су, – сказала она матери.
Глядя на беспомощную, убитую горем мать, девушка понимала, что теперь главой семьи придется стать ей.
О том, чтобы сдаться властям, мать и дочь даже не помышляли. Их пугала и отталкивала та ненависть, которую вслед за Наполеоном проявляли к англичанам все французы.
Вернита понимала, что у Наполеона с Англией личные счеты. Из всех европейских стран одна Британия не встала перед ним на колени, и император со всей необузданностью, свойственной корсиканцам, мечтал подчинить себе «нацию лавочников».
Газеты сообщали, что он собирает силы, готовясь пересечь Ла-Манш и вторгнуться в Англию.
– Они хотят, чтобы мы прыгали через канаву! – восклицал Наполеон. – Что ж, перепрыгнем!
Он перевел все французские порты на военное положение и начал строительство паромов и барж, чтобы переправить армию на тот берег.
Французы благоговели перед гением императора и насмехались над англичанами, осмелившимися противостоять такой армаде.
Однако время шло, и в начале 1805 года Наполеон осознал, что, пока в проливе стоит английский флот, его план остается пустой фантазией. Понятно, что от этой неудачи он не стал лучше относиться к англичанам.
Каждый раз, выходя на улицу или в магазин, Вернита почти физически чувствовала исходящие от «победоносных французов» волны ненависти к ее родной стране.
Однако, несмотря на все победы Франции, цены росли, и Верните становилось все труднее прокормить себя и мать.
Леди Уолтем так и не оправилась после смерти мужа. Она медленно таяла на глазах у дочери – день за днем, месяц за месяцем.
Однако даже теперь Вернита не могла и подумать о том, чтобы сдаться французским властям.
Девушка содрогалась при мысли об аресте и тюрьме. Они терпели голод и всяческие лишения, но были свободны. Гордость запрещала Верните опускать руки, приказывая бороться до конца.
Но теперь, глядя на мать, чье бледное лицо в ярких лучах солнца выглядело еще изможденней, чем обычно, Вернита понимала, что надо что-то предпринимать – и немедленно.
И сейчас, сидя за шитьем неглиже по заказу торгового дома «Мезон Кларе», Вернита решила пойти с этой работой прямо к покупательнице, минуя посредников.
Она прекрасно знала, что большинство вещей, сшитых ею с таким искусством и старанием, покупает принцесса Полина Боргезе, сестра императора. Даже в прошлом году, когда принцесса была в Италии, оттуда шли бесконечные заказы, и курьеры везли в Италию изящное нижнее белье, пошитое в невероятной
